– Не жарко? – спросил я. – Ты просто герой.
– Жарко, – ответил он просто, – но что делать? Солнце не остановишь.
– Зато можно похудеть, – сказал я.
– Ну да, – ответил он обидчиво, – хоть толстяки и живут меньше, зато едят больше! А как от такой радости отказаться?
– Это верно, – согласился я. – Слушай, что это за птицы все время над нами кружат?
Он взглянул коротко, отмахнулся:
– Простые стервятники. Это не глекки, сэр Ричард.
– Глекки?
– Ну да. Стервятники сами по себе, а глекков всегда кто-то посылает. Правда, стервятники бывают опаснее, а глекки никогда не нападают. Но все равно неприятно, когда на тебя кто-то смотрит, а ты ему в морду никак…
Я порылся в памяти:
– А хробойлов кто посылает?
Он посмотрел с великим уважением:
– О, эти куда опаснее глеков!..
– Встречал?
– Слыхал… А вы?
– Подстрелил как-то одну, – ответил я небрежно.
– В самом деле? Как?
– Слишком далеко залетела. Но так и не рассмотрел… Жизнь такая, все время торопимся.
Он сказал глубокомысленно:
– Торопимся сами ставить на себе крест, а зачем? Придет время, поставят другие…
Впереди затрещали кусты, высокое дерево содрогнулось и мелко-мелко задрожало, словно от удара летящего с горы огромного валуна размером с быка. Я насторожился, рука привычно потянулась к молоту, но кусты распахнулись, будто камыши, и, оставляя за собой поломанные ветки, выметнулся массивный черный зверь с янтарными глазами, в пасти трепыхается крупная рыбина.
Я покачал головой:
– Никаких остановок, Бобик!..
Он посмотрел с укором, я протянул руку, он вложил в нее рыбину, но не выпустил из пасти, пока я не засадил пальцы как можно глубже под жабры. Конь не оглядывался, только фыркнул, когда я с великими трудностями засунул добычу в мешок и перебросил ему на круп. Бобик весело скакал вокруг и следил, чтобы рыбина не вырвалась и не убежала.
– Ты собака, – напомнил я ему. – Вот и лови всяких там зайчиков, барсуков… ну белочек, если вдруг и по деревьям мастер… но рыб зачем? Ты – благородный пес, а не безродная щука! А щас и вовсе акула какая-то лесная…
Пес сделал круг вокруг нас, веселый и довольный щенок без возраста, снова вломился в чащу леса. Правда, старается далеко не отдаляться, слышу треск и вижу, как колышутся деревца. Рыцари переглядываются, я слышал приглушенные разговоры, но не улавливал слов.
– Отец Бонидерий, – воззвал я. – Вот божий дар, как знак приязни к нам Господа нашего! Примите, а на привале вы уж придумаете, как поступить с этой постной пищей.
Священник принял рыбину с великим трудом, она все еще шевелила хвостом и делала попытки вырваться, произнес с похвалой:
– Даже собака знает, что сегодня постный день!.. Постаралась, но отыскала на ужин именно рыбу.
– Значит, собачка от Бога, а не от Дьявола, – сказал Макс со значением.
Я мысленно поблагодарил его за поддержку, а Килпатрик заметил рассудительно:
– Но будь даже сотворена Дьяволом, разве Господь в своей милости не может созданное им повелеть служить человеку?
– Такие усердствуют еще больше, – вставил Будакер. – Так что с собачкой все в порядке.
– Почти церковная, – буркнул я. – Друзья мои, Господь в своей милости и даже мудрости разрешил не соблюдать заповеди тем воинам и странникам, кто в дороге, в бою или на чужих землях. Так что те, кто слаб духом, могут полакомиться жареным мясом. Думаю, брат Бонидерий отпустит такой крохотный грех. Даже не грех, а минутная слабость.
