– Так скоро вообще все русскими станут, – Стёпка хихикнул.
– Не станут, не надейся, – возразила Аля, – но мы будем друг друга лучше понимать. Нам станет проще договориться и избежать возможных войн. Тем более гонка за ресурсы прекратилась, воевать захотят только самые безумные.
– Мамочка! – Стёпка схватился за голову. – Ну, зачем нам это в пятом классе?! У нас историк засыпает, когда урок ведёт! Скукотища же!
– А вот это – правильный вопрос! – раздался голос Друга.
Аля и Стёпка вздрогнули. Они не слышали, как робот впорхнул в комнату.
– Простите, – смутился Друг, – в следующий раз заранее как-то обозначу своё присутствие. Мне кажется, хоть я ещё и слишком молод, но школьникам стоит давать материал в более понятной и увлекательной форме.
Аля закатила глаза.
– Опять геймификация или комиксы? – поинтересовалась она.
Друг ненадолго замер. Видимо, изучал этот вопрос в сетевых библиотеках.
– Рабочий вариант, – резюмировал он. – Если его совмещать с другими методами. Я это обдумаю.
Он опять замер, потом мигнул оптическими сенсорами и произнёс:
– Я проанализировал ряд научных статей и кое-какие книги. Пока получается фигня. Наверное, педагогика – не мой конёк.
После этих слов Друг удалился на кухню и продолжил готовить.
– Считаю, – решила закончить Аля, – что такие знания помогают лучше понять свою страну и начать любить её ещё сильнее.
Стёпка поморщился. Он был другого мнения, но возражать маме не стал. В главном она всё-таки права: если не будет войн, если никто не будет гибнуть, если всегда можно будет договориться, то пусть Россия строит хоть линии электропередач, хоть производства, хоть роботизированные фермы в других государствах. Лишь бы небо оставалось мирным, каким оно было всю Стёпкину жизнь. А скучные уроки истории он как-нибудь вытерпит.
II
Рязань, 2249 год.
Когда обновление завершилось и «Пятитысячный» вышел из перезагрузки, он почувствовал себя как-то иначе. То ли электричество стало течь по проводам спокойнее, то ли приборы управлялись лучше… Словно после долгой сидячей работы сделали массаж, размяв затёкшие мышцы и вправив позвонки. «Пятитысячный» запустил диагностику и начал проверять узлы и агрегаты по очереди. Он недолго попрыгал на шасси, пошевелил рулевым блоком на хвосте, поднял и опустил закрылки. Левый закрылок раньше чуть-чуть подклинивало, сейчас же он работал нормально. «Вот! – подумал "Пятитысячный". – Я же говорил, что проблема в программной части! Никакая это не механика!» Проверив по очереди каждый свой блок и элемент, он удовлетворённо загудел турбинами и сразу же их выключил. «Суперджет» не только самый надёжный, но и самый экономный самолёт!
На земле вокруг «Пятитысячного» суетились роботы-ремонтники, проверяющие, все ли заклёпки на месте, нет ли где механических повреждений, ведь любое воздушное судно имеет свой ресурс, который может исчерпаться быстрее при отсутствии сервисного обслуживания. «Пятитысячного» постоянно обновляли и чинили при обнаружении мелких дефектов, так что с небом он попрощается ещё нескоро.
«Пятитысячный» иногда задумывался о том, как всё закончится. Каким будет его последний полёт? Как он воспримет вердикт ремонтной бригады, что больше не сможет летать? Мысли были не из приятных. Как можно расстаться с авиацией?! Только вот рано или поздно так сделать придётся. «Пятитысячный» не обсуждал это даже с «Незабудкой». Он знал, что за упаднические настроения получит от неё на орехи, поэтому тщательно скрывал свои переживания. В конечном итоге, «Суперджет 5000» не только самый надёжный, но и самый морально устойчивый самолёт!
