– Ты сильно изменился, Андрей, – Сергей словно прочел мои мысли.
– Преувеличиваешь.
– Да нет, все говорят про тебя. Настоящая звезда комсомола. Или крест.
– И ты туда же. Тоже мне, товарищ!
В ответ Сергей лишь ухмыльнулся, вытер салфеткой рот и отлучился на минуту.
Ждать незнакомца пришлось недолго.
Одетый в мешковатый пиджак, с абсолютно черными волосами, тяжелыми чертами лица и скептическим взглядом, совсем не улыбающийся молодой парень пристально разглядывал меня, чем напоминал некоторых кавказских друзей Аслана, чье напряжение было сравнимо с натянутой струной. Говорил тихо, медленно и серо, будто эмоции придерживал. Что ж, если знакомство исходит от Сережи, можно и познакомиться с этим челиком.
Первые десять минут мы неловко перебрасывались фразами. Иван заказал себе шпикачек, а я салат; увидев, что в заказе нет горячительного, Сергей ехидно улыбнулся.
Сергей не стелился под Ивана, но переигрывал с искренностью. Ну не верю я, что ему нравится слушать сравнение партийных документов при Черненко и Горбачеве.
– Ну, голова, говори нам. Есть что-нибудь интересное из пленума?
– Читал доклад. Интересная речь у Горбачева. Нас ждут перемены.
– Даже так? – я постарался “удивиться”, но Курочка недовольно ткнул туфлей в ногу.
– Обратил внимание на несколько моментов, – Иван поднял в воздух вилку, видимо для усиления эффекта. – Сознательно и положительно подчеркнута работа, проделанная Юрием Владимировичем в предыдущие годы. Основная цель – экономическое ускорение.
– Что думаешь обо всём этом, голова?
– Интересная попытка перезапустить политику Андропова, – после долгой паузы тихо ответил Иван. – Контекст соответствующий. Человеческий фактор, стратегические резервы, требовательность, дисциплина, ещё раз дисциплина… Ещё научно-технический прогресс. Будет упущено время. Советской экономике придется туго. Существует угроза системного кризиса. В гонке с капиталистическим Западом мы даже не на втором месте.
Я приоткрыл рот от удивления.
– Не слишком ли пессимистично? – Сергей поморщился от услышанного.
– Нет.
Сергей ещё сильнее поморщился: “Что, неужели всё?”
На этот вопрос Иван не ответил. Его вилка ударила в тарелку, болезненно скрипнув.
– Да ты гонишь? – Сергей не унимался. – Вот и живи надеждой на лучшее будущее.
– Не гоню. На что надеялся?
– Горбачев молодой, пусть решает сейчас.
– Он и решит. Вернее, уже.
– Только тебя не устраивают решения…
Иван взялся за бокал. Я, всё ещё удивленный, решил удостовериться, с кем имею дело:
– Должно быть, у тебя есть весомые доказательства, какие-нибудь аргументы в пользу своей теории…
– Нефтяные доходы – всё. Научно-технический прогресс – в нашем институте ЭВМ отстают на десяток лет от американских. В сельском хозяйстве невозможность самообеспечения. Мы в ловушке.
– И что ты предлагаешь?
– Ускориться, – на лице Ивана показалась едва заметная улыбка.
– Это как? Ты же только что говорил, мол, попытка вернуть андроповскую политику окажется неудачной, – Сергей оперся руками в стол.
– Реформы должны начаться быстрее и радикальнее. Сам вектор правильный, без изменений не обойтись. Думаю, как-то так.
– Ничего не получится. Для СССР такая политика смертельная. Страна прекратит свое существование.
Двое резко уставились на меня.
– Что? – Сергей растерялся, пытаясь понять, издеваюсь я над генсеком, коммунизмом или Иваном.
Услышав, какого мнения этот парень о новой политике, решил пойти в ва-банк. Мне хватило одной минуты и нескольких озвученных мыслей от Ивана, чтобы признать за ним трезвое восприятие положения в СССР. На фоне тотальной пропаганды его слова как контрастный душ, не освежает, а именно взбодряет.
