Родные - страница 6

Около трёх часов дня пришёл отец, от которого тянуло алкогольным душком.

– Привет. Ну чё, идём за мамой? – произнёс он.

– Привет! Может я лучше сам?

– Почему?

– Ты вроде бы выпил.

– Дурак, что ли? Одевайся, пошли!

По морозной улице мы шагали рядом друг с другом, не произнеся ни слова на протяжении всего пути. Только хруст снега под ногами сопровождал наш молчаливый дуэт. Выйдя из больницы с сумкой в руках, мама поприветствовала нас и поцеловала меня, а потом отца.

– Ты выпил что ли? – тихо спросила она.

– Да нет. Немного! На работе угостили, – произнес отец, взяв мамину сумку из рук.

Мама тяжело вздохнула. Было заметно, что она явно не в восторге от такой встречи. Отец с сумкой зашагал впереди, а мы, взявшись за руки, поодаль от него.

– Мам, надо будет зайти в магазин. Дома ничего не приготовлено, – тихо сказал я. – Можно купить пельменей и сварить по-быстрому!

– Как? Хорошо, давай зайдем. Придумаем что-нибудь, – недовольным голосом ответила мама.

По дороге мы зашли в магазин, чтобы купить продукты и пачку пельменей на ужин, а после наконец-то были дома вместе.

Потеря родного человека всегда неожиданна независимо от обстоятельств и событий, предшествующих ей.

Впервые новость о смерти родного для меня человека я услышал в январе 1995 года. В дверь постучал почтальон и вручил маме телеграмму с пометкой «Срочно», в которой сообщалось, что её отец – мой дед умер. Из комнаты я услышал, как входная дверь закрылась, и раздался громкий плачь. Подбежав к маме, я обнял её и, взяв из рук телеграмму, прочитал печальное известие.

Мамины родители – дед с бабушкой жили далеко в другом городе. Каждое лето, во время отпуска и каникул, мы приезжали к ним. Их дом был для меня вторым домом, где почти с самого рождения всё было знакомо, и где меня всегда искренне ждали и любили. Мне рассказывали, что именно здесь, по своей воле, дед с бабушкой крестили меня в старой церкви тайком от родителей, которых потом по факту поставили в известность. Впрочем, мама не была против, так как сама периодически посещала православную церковь, даже во времена, когда занимала должность секретаря комитета первичной комсомольской организации на заводе электровыпрямителей.

Бабушка работала билетёром в кинотеатре, что конечно, позволяло мне свободное посещение любых киносеансов, за исключением тех, когда, по мнению бабушки, показывали слишком взрослые фильмы. Во время премьеры очередной кинокартины, когда распродавались все билеты, и в зрительном зале не было свободного места, я всегда мог посмотреть художественное полотно из аппаратной, находясь по соседству с крутящими киноплёнку бобинами.

В 90-ые годы прошлого столетия вместо кафетерия на втором этаже кинотеатра, открыли видеосалон. Небольшой зал с очень плотными бордовыми портьерами, которые создавали абсолютную темноту, и висящим на стене под потолком небольшим телевизором с видеомагнитофоном. Иногда мне разрешалось смотреть там забугорные мультфильмы или боевики. Но когда по долгу службы бабушка занималась проверкой билетов на очередной киносеанс или отлучалась в зрительный зал, я, вопреки её запретам, тайком пробирался на второй этаж и из-за портьеры, занавешивавшей вход, смотрел самое разное с жутковатым синхронным переводом. С тех пор, я искренне полюбил искусство кинематографии и стал его поклонником и ценителем.

Дед, будучи старше бабушки на восемь лет, спустя четыре года после моего рождения, вышел на заслуженный отдых и поэтому всё свободное время, пока я был у них, проводил вместе со мной. Он был высоким, широкоплечим, немногословным и, несмотря на казавшееся многим суровое лицо, очень добродушным. Вместе мы могли гулять целый день, перекусывая чем-нибудь на улице, и иногда посещать пивную, где он брал себе кружку пенного золотистого напитка, а мне стакан газированного лимонада. Когда же я начинал падать с ног от усталости, дед брал меня на руки и нёс до дома, а я безмятежно засыпал на его плече.