– Ничего я подписывать не буду, – ответил Лемешко, который опять взял себя в руки, думая, что на него нашло небольшое наваждение, связанное с напряженным графиком работы. – Я сейчас вызову милицию, и пусть она разберется, почему вы огульно оговариваете заслуженных людей и мешаете мне работать. – Он потянулся к телефону, а трубка в ответ рявкнула ему: «Дурак!» – Опешивший Лемешко непроизвольно опустился в кресло, чувствуя, как подгибаются и слабеют его ноги.
– Ну хорошо, – со вздохом сказал ему Истрин. – Вы продолжайте свою плодотворную деятельность на поприще бандитского бизнеса, а мы пойдем есть свой черный хлеб. Когда надумаете, дайте нам знать. А пока пусть люди видят, насколько вы озолотились.
Хозяин базы вдруг по самые плечи оделся в золото и заблестел. Посетители повернулись и вышли. Выходя на улицу, Роман шепнул одному из шоферов базы:
– Иди посмотри насколько ваш директор озолотился за время своей работы здесь.
Как только за парнями закрылась дверь, Оля шмыгнула в кабинет доложить, что она принимала все меры, доступные секретарше, чтобы не допустить наглецов к работающему директору. Владимира Михайловича она увидела золотым Буддой с выпученными глазами.
– Оля, скажи, что ты видишь?– белыми губами спросил директор. – Или я сошел с ума, или это черт знает что.
– Я вижу, что вы весь по плечи в золотой краске, Владимир Михайлович, – ответила Оля, тоже вся бледная.
– Иди сюда и притронься ко мне, – приказал директор.
– Я боюсь, Владимир Михайлович. Со мной тоже происходит что-то непонятное, – простонала секретарша, впервые осмелившаяся не подчиниться шефу.
– Притронься, я кому сказал, – повторил Лемешко. – Краска это или в самом деле золото? Черт возьми, что я говорю. Это полное расстройство психики.
Секретарша боязливо подошла, притронулась.
– Это что-то железное, Владимир Михайлович.
– Потри сильнее, стирается или нет?
– Нет, не стирается.
– Выходит, мы оба с тобой загипнотизированные. Я ощущаю себя железным до самых плеч, то есть золотым. Что же мне делать? Врачей звать?
– Может, экстрасенсов?
– Какие экстрасенсы? Все жулики.
– Ну тогда батюшку можно позвать.
– Тоже прохиндеи, ничего, кроме как кропить водой не умеют, а дерут три шкуры.
– Тогда я не знаю, что еще можно придумать, – нервно ответила секретарша, впервые позволившая такой тон в разговоре с начальником. – Может они, уходя, что-то сказали?
– Да, да, я совсем забыл. Что-то о приказах. Но я думаю, это к делу не относится. Посижу, может, чары развеются или мои мозги придут в порядок. Немедленно пойду в отпуск.
В кабинет заглянули, Потом вслед за этим раздался вскрик и шум.
– Пойди закрой приемную и сиди на месте, – приказал Лемешко. – Пока никому ни слова.
Выйдя из кабинета, секретарша обнаружила полную приемную зевак. «Что, что случилась с нашим директором?»– со всех сторон посыпались вопросы. Оля зло отмахнулась, выгнала всех на улицу, закрыла дверь и стала ждать неизвестно чего, то и дело со страхом ощупывая себя: не стала ли и она золотой.
Потом она по требованию директора вызвала жену. Та принесла поесть и ночной горшок. Так прошла ночь. На следующий день директор принял меры. Поочередно приходили психотерапевт, психиатр, поп из ближайшей церкви, участковый милиционер. Все видели одно и то же: золотое тело директора и ничего больше. Директор приказал доставить сварщиков, чтобы распилить кожух. Оказалось, однако, что это никакой ни кожух, а все тело сделалось золотым. Обыкновенная сварка не сделала на нем ни единой царапины. Притащили сварку аргоновую, которая применяется для резки и сварки самых твердых материалов. Тот же эффект. Тогда подогнали самый большой кран и попытались вытащить директора наружу или хотя бы сдвинуть с места.
