Да, я писал в тот период стихи и прозу. Мне было пятнадцать лет. И после пережитого состояния озарения, я затосковал. Как высказать словами хотя бы совсем маленькую часть занесённой в меня информации. Я понимал, что не смогу этого сделать в обычном состоянии тела, сознания и души. Я стал пытаться войти в какое то другое состояние. Нужно было отключить разум, а эмоционально приблизиться к тому, что я переживал на тёмной, заброшенной аллее. Я старался добиться такого состояния всеми возможными способами. Тело судорожно металось по комнате, а мысли исчезали. Хорошо, что никто этого не видел. И вот я схватился за бумагу и ручку и стал писать быстро и восторженно. Потекли странные образы сплошным потоком. Я писал так не более десяти минут, пока не свалился на пол в изнеможения.
Несколько лет спустя я узнал, что открыл для себя,, независимо от кого бы то ни было автоматическое письмо сюрреалистов.
Через год я решил применить принцип автоматизма, открывающий врата свободному потоку подсознания, в музыке. Я тогда играл в одном из нескольких ансамблей, через которые я прошёл в юности, который назывался "Экипаж" Необходимо было музицировать спонтанно на определённую тему. Но это была не музыкальная тема, это был поток зрительных образов из подсознания. Нельзя было задумываться, необходимо было извлекать звуки в состоянии транса. В записи участвовал трубач, который учился в музыкальном училище на джазовом отделении. Он сказал: ребята, так это же фри-джаз!
Я не согласился с ним, счел такое предположение, чуть ли не как оскорбительное. Я верил, что мы создаём какую-то новую, другую музыку.
Композиция на двадцать минут получила название "Утопающий слон".
С тех пор слоны уже не оставляли меня.
Через несколько лет в свою студенческую уже бытность на художественно графическом факультете мне предложили сделать доклад по эстетике на тему "Идеал красоты в искусстве". В назначенный день в большой классической аудитории я вышел на трибуну делать доклад. Аудитория приготовилась внимать, ожидая рассуждения о мадонне с младенцем. Но я вижу, как будто вчера это было, как менялись лица внимающих. О мадонне с младенцем и даже просто об прекрасном обнажённом теле Данаи ничего сказано в докладе не было. Я в течение сорока минут вещал о слоне, как об идеале в искусстве. Эффект был ошеломляющий. Несколько дней я ощущал много значительные взгляды. От эстетики меня освободили, досрочно поставили зачёт, хотя оставалось ещё два семестра на изучение великой культуры западной цивилизации. Но для меня духовные качества слонов и параметры их популяции были в абсолютном приоритете. И в главную, стиле образующую композицию рок-группы Культурный Бункер вошли такие строки:
"На планете ещё слышен крик Фламинго
На планете ещё виден след Слона
След Слона…
Ампутируй свои глаза от своего отражения в зеркале
Ампутируй себя от своих отпечатков пальцев
Ты мутант…"
А во время обучения в первом институте, который был инженерно строительным, в котором царила, в основном, эстетика чисел, я погрузился в углубленное изучение принципов сюрреалистического искусства. В библиотеке института я обнаружил прекрасные рефераты по сюрреализму.
.И большим авторитетом для меня стал создатель канонической эстетики сюрреализма поэт и философ Андре Бретон. В основу сюрреалистической поэзии он поставил сюрреалистический образ, создаваемый при помощи сюрреалистической метафоры. Это такая метафора, в которой сопоставляется не сопоставимое. Например:
