Читать онлайн Юрий Швец - Рок. Шаги в вечность. Книга 4. Том 2 «Уход Льва»

©2018 ШВЕЦ ЮРИЙ ВИКТОРОВИЧ

Об авторе. Швец Юрий Викторович. 1965 г. Родился в России, в бескрайних Оренбургских степях Урала… Писатель. Культуровед. Путешественник. Историограф. Просто, ищущий истину, человек…

От автора:

– Дорогие читатели! Представляю четвёртую книгу романа «Рок. Шаги в вечность» том второй «Уход Льва». Продолжим поиск истоков в новом, надеюсь, увлекательном путешествии в глубины времени, ибо время и пространство, меняется вместе с уровнем наших знаний, а знания (истинные знания) находятся в глубинах нашей памяти, под «коркой» сознания (оно часто оглуплено собственным или общественным эгоизмом), под грифом третьего забвения, кое накладывается на нас, с приходом в этот, «наш» мир… Ищите, ошибайтесь, спорьте… но не останавливайте свои «поиски» разума, ибо только ищущий, вправе называться человеком… и это совсем не связанно с его рождением в теле богоподобном. Рождение, в «образе», который мы, по «глупости», отождествляем с человеческим, совсем не является необратимой формой существования. Помните об этом! Читайте. Научитесь получать от этого истинное Наслаждение. Ибо, только книги развивают в человеке интеллект и воображение. Они же заставляют задуматься над собой и происходящим вокруг нас! Как и обещал, в этом томе, будут ответы на многие вопросы, кои «терзают» умы многих ищущих истину людей. Прочитавшим все тома саги, глубоко вникнувшим в «озвученное», шлю приветствие: – Добро пожаловать в… Свет…

автор: Юрий Швец.

И ещё немного мыслей о счастливых и несчастливых:

Приветствую, Всех! Порассуждаем…

Что такое для человека – ощущение счастья? Это кратковременное явление или что-то иное, приходящее надолго, или это определённое состояние разума, присущее единицам? Быть счастливым постоянно, мне кажется, нельзя и невозможно. Ну, кроме той категории людей, коим эта способность дана природой, путём ослабления умственных способностей при рождении. Отсюда вывод, значит в природе существует свой рецепт счастья и он, совсем, не связан с интеллектом. В теории счастливыми могут быть все, но практика намного суровее теории. Я знал людей, кои говорили, что счастье связанно с уравновешенностью ума, не требовательностью к окружающему миру и осознанному благостному восприятию всего, что происходит вокруг них. Но, к сожалению, многие из них ушли из жизни тоже в своём глубоком одиноком несчастье. Другие искали счастье в прыжках с огромной высоты, ловя момент нирваны в том стремительном падении, казавшемся им полётом… к сожалению, за порывом эйфории, всегда летит смерть, обволакивающая смельчаков своим подолом бесконечного, пространственного плаща, в складках которого спрятано несчастье для каждого… Многие искали счастье в религии… но, мне кажется, это только иллюзорное успокоение их душ от рвущих их на части не совсем чистых соблазнов. Разве, можно, просто логически, назвать их счастливыми, зная, какие «ветры» искушений и страстей рвут на части их существо?! Смиренная поза не означает счастливого бытия разума. Отсюда вывод – разум есть что-то противоестественное полному счастью. Ибо успокоить его поиски более гармоничного всеобъемлющего счастья – утопия… Так как он (разум), своим «голым» сознанием, то есть центром эгоизма, в любом событии проявленного мира с любыми чувствами в нём в этот момент, будет копаться в «ведре» чувств, глуша их, чтобы найти нить объяснения произошедшего с точки отсчёта «обман-несчастье» и в конечном итоге, найдёт их… сегодня, или завтра, запутавшись в «рассуждениях». Отсюда вывод, счастье (наше правильное слово расы «сочастие», то есть правильно собранные части одного целого. Обращаю внимание, именно правильно собранные части. Авт.) должно быть полным, всеобъемлющим, иначе это не оно. И ещё одно замечание: разум ему враг, а ум – настоящий друг. Думайте, анализируйте! С кем и с чем связан разум, и где убежище ума…)))

Всё, пока!

Гасдурбал Гикет стоял на носу своей галеры. Взгляд его был устремлён вдаль… Лицо его было сосредоточенным, но не перипетии плавания угнетали его разум. Думы иного плана терзали его сердце и душу. С недавнего времени, они завладели им полностью и не давали покоя… Раздумья эти касались его личной жизни. Хотя, тогда, когда всё только начиналось и никто не думал, что развитие рождённой спонтанно ситуации, вот так заведёт всё в тупик и превратит жизнь, обременённую таинством политики, в сплошные сердечные метания и терзания… Когда он соглашался на то, что он, Гасдурбал совершил, в тот самый момент, и он, и Гамилькар думали совершенно о другом. Он надеялся, таким образом, разгрузить хоть как-то плечи своего тестя, Протектора Гамилькара Барки, а сам Протектор, завязать узел, меж соединением западных и восточных кельтов, так щедро поливаемых посулами из враждебного Сагунта. Задумка удалась, но… судьба выдала то самое неожиданное коленце, о котором никто бы, никогда бы, не догадался…

Гасдурбал вздохнул. Ветер, усиливаясь, дунул сбоку, поднимая копну его волос. Он бросил их ему на глаза, тем самым закрывая ему картину впереди лежащего курса галеры, но Гасдурбал не убрал их с глаз – его глаза не видели ничего, они смотрели в глубину души…

«-…и сколько, теперь, времени я её не увижу? – вихрем неслись его мысли, – А я ведь, теперь уже, не могу долго без неё! То, что начиналось, как простой шаг политики, погрузило меня в чувственный „котёл“, который „сварил“ меня… Сварил и весь мой разум…»

Гасдурбал дёрнул головой, сбрасывая волосы назад – порыв ветра утих. Одновременно, он как бы избавлялся от наваждения раздумий.

«-…Зоя поселилась в моём разуме, завоевала сердце, приручила к себе душу… Я не заметил, как это ей удалось?! Я просто вдруг осознал, что не могу без неё дышать, жить… Мне не хватает её ежеминутно… И я ничего с собой поделать не могу. Это выше моих сил. Но, сначала, я думал по-другому… Тогда, когда я впервые посетил с посольством вождя Титея и не видел её, мне всё удалось. И даже мысль, когда я узнал, что у Титея есть дочь на выданье, дала мне подсказку о том, что в следующий мой приезд, надо с собой захватить Гасдрубала. Он вполне подходил под осуществления задуманного… Но, всё оказалось сложней… Намного, сложней…»

Гасдурбал перешёл к другому борту галеры и окинул море своим «пустым» взглядом.

«-…зачем я согласился тогда увидеть Зою?! Это было моей ошибкой… или это судьба? Боги решили сыграть со мной в какую-то игру! И я проиграл в ней… Не смог перебороть в себе то, что должен был. А тогда, я просто был поражён видом и красотой девушки! Сражён и завоёван. И теперь, тот мир, в коем я жил до этого, уже не тот. Вернее, его нет! Всё изменилось в нём, как и изменился я сам!.. Я тогда, в тот момент, уже и не думал о том, чтобы привести к Титею Гасдрубала Барку. Я сам хотел её видеть. Один! Каждый час, каждый день! Просто изнемогал под её взглядом! Забыл, что я отец и муж… И теперь, сам запутавшись, не знаю, как поступить?! Зоя ответила мне. Ответила взаимностью. Она заметила мои взгляды и они, тоже, „легли“ в её сердце. Теперь, я уже сам желал этого брака. Просто тяготел этой мыслью… Я рассказал о привязанности дочери Титея ко мне Гамилькару и тот задумался… на три дня. А потом, всё более и более, получая каждодневно известия о том, что кельты объединяются… под натиском этих раздумий, Гамилькар высказал свою мысль… Вернее, я сам подсказал её ему… В одном из разговоров, незаметно… Меня терзали сомнения… в правильности сделанного мной шага. Мне, даже, было мерзко от этого… Но… зерно было брошено! Гамилькар, потом, „дозрев“, преподал её как свою, что мне и требовалось… Я получил разрешение на союз… но не рассказал многого Гамилькару. Попросту, обманул его… Да. Мерзко…»

Гасдурбал вновь убрал волос с лица. Ветер, будто бы почувствовав бег его мыслей, усиливался…

«-…как же это тяжело! Я нахожусь меж двух наковален… И там нет покоя, с Оттией, и с Зоей, мысли, тираня мой разум, не дают мне спокойствия… Мне нет покоя с ней, и нет покоя без неё. Что же делать? Как быть…»

Гасдурбал, теперь уже ясно, ощущал изменение направления ветра. Это изменение, уже сказывалось на движении флотилии. Гасдурбал, отвлёкшись от раздумий повернулся к своему помощнику, но увидел, что тот, уже вносит необходимые коррективы в их движение, без его подсказки. Гасдурбал не стал ничего говорить и снова углубился в размышления.

«-… Одно ясно, мне не избежать объяснений с Оттией! Не избежать… не убежать… – Гасдурбал горько улыбнулся. – Я виновен перед ней. Без сомнений! О, как играют с нами Боги! Как костьми… То, что я говорил Оттии вначале нашего семейного союза, рассеялось через девять лет. Люблю ли я её, сейчас? мне кажется, люблю! Но Зою я люблю больше! И я тут ничего не могу поделать! Ничего! Могу только убить себя… а убить чувство нет. Я уже пробовал это… надеялся, что смогу… Ничего. Безрезультатно. Каждый раз, когда я плыл у Сагунта, я не в силах, совладать с собой, разворачивал флотилию и устремлялся к побережью титеев… Оставляя флотилию в одном из заливов, я совершал путешествие к ней… Не к Вождю Титею, а к ней. Там же, с ней… можно провалиться в дыру время… не замечать его хода. Да-а-а… Когда Гамилькар, обдумав идею с союзом, стал вроде бы как уговаривать меня на брачный союз, мне пришлось изобразить сомнения, колебания и раздумья… Пришлось. В душе же я ликовал… Эх! Когда-нибудь мне придётся за всё ответить… Знать бы, когда?.. А тогда, я думал, что найду слова с которых начну разговор с Оттией. Мне казалось, что я сделаю это довольно мягко… Быстро. Но, каждый раз возвращаясь и взглянув в её глаза я терял в себе и силы для этого разговора, и убеждённость в нём… Зато, другие слова, кои были направлены Зое, я говорил в страсти и без мыслей о последствиях… А, теперь, вот пытка… Петля, аркан! И он, этот аркан, душит меня. Душит и сердце, и душу…»

Гасдурбал тяжело вздохнул.

«-…союз с Титеем, был конечно же большим делом. Назревавшая война, могла быть ещё более страшной. Но титеи, вырубили охотников присоединиться к Союзу кельтов Корбуло и Тестолапия… А остальных разогнали по своим землям… Титеям, выполняющим здесь свой долг, совсем не нужно, чтобы дикие кельты, поправ память предков, ринулись к Пиренеям. Этого и не допускают титеи… А греки Сагунта, поначалу решившие, что смогут использовать их, горько разочаровались, поняв, что здесь заимели соседа, который напоминает от какой культуры они сами „открестились“, тысячелетие назад… запутавшись в интригах с Богами и их посулами… Отец Зои, приняв её выбор, долго присматривался ко мне. Он вступил в союз, но с оговоркой, что его воины не участвуют в походах Союза. Этого Гамилькару было достаточно. Главное, что меж кельтами существует прослойка, который в короткое время становится жёстче камня и отгонит от границ союза любого врага… Но… я всё же надеюсь, что Титей и его войны станут нашими полными союзниками… Не сейчас, в будущем. Гамилькар не вечен. А Титей, как я заметил, имеет недоверие к Карфагену. Если, я стану Протектором, я отделюсь от Карфагена. Я не Баркид и не давал клятвы защищать его! Тогда, Титей и его всадники будут моими союзниками в полной мере. Это, несомненно. Этим я обезопасил союз на будущее. А война с кельтами, скорее всего, будет продолжена. Пока мы не выйдем на рубежи реки Ибер. Вот, когда это произойдёт, можно и подумать и о мире…»