- Так почему бы тебе не дать себе свободы выбора? Разве ты не видишь, что все это происходит не просто так?
Он только неловко пожимает плечами и закрывает глаза.
- Джеймс... - делаю паузу, а затем поднимаюсь и подхожу к Тернеру. Облокачиваюсь на стол и кладу руку на мужское плечо. - Ты доверяешь Кристин?
- Да, - всплеск непонимания враспахнувшемся взгляде, - почему ты спрашиваешь?
- Не знаю... В последнее время я нахожу ее поведение крайне... Как сказать. Нелогичным.
- Ничего не изменилось с того момента, когда мы ее узнали. Она всегда была такой. Проблема в другом.
- В чем?
- Ты изменился, - Джеймс пальцем тыкает мне в левую половину груди и хмурится. - Ты привязался к этой девочке.
Я отворачиваюсь и отхожу к окну, чтобы скрыть смятение, осевшее на лице. Делаю несколько глубоких вдохов, унимая разгулявшееся сердце.
- Привязался, - хриплю не свои голосом, наблюдая, как солнце медленно опускается за крыши высоток. - Но я делаю всё, чтобы избавиться от этого чувства.
- Почему? - удивлённо вскидываю брови и снова поворачиваюсь к другу.
- Что почему?
- Я задал тебе простой вопрос, - Джеймс поднимается и неспешным шагом подходит ближе. Теперь мы вдвоем возвращаем внимание к панорамным окнам, через которые багровые лучи заливают светом весь кабинет. - Зачем ты хочешь избавиться от привязанности к этой девушке, если она тебе действительно нравится? Из-за спора? Так ответь себе сам: ты до сих пор хочешь выиграть это пари?
- Нет. Я не хочу Кристин.
- Тогда снова спрошу: почему?
Стискиваю в кулак пресловутый ключ от машины и перевожу взгляд на Тернера. Рассматриваю его забытую серьезность на лице и кручу на языке ответ.
- Ты сам меня учил. Вспомни, - возвращаюсь в памяти на много лет назад и выдаю фразу, засевшую глубоко на подкорках памяти. - Любая привязанность - слабость, а привязанность к женщине не даст тебе шансов не быть уничтоженным.
К моему огромному удивлению, Джеймс начинает хохотать. Заразительно, искренне и громко. Этого смеха я не слышал у него очень давно.
- Ты чего ржёшь, идиот?
- Мэтти, ты уже такой большой, а до сих пор живешь по сомнительной философии, - Тернер взлохмачивает свои и так растрепанные волосы и не перестает улыбаться.
- Эта философия, как ты говоришь, сделала меня таким, какой я есть сейчас. Я не хочу снова стать... Трусом.
- Ты никогда и не был им, - чувствую ладони на своих плечах и разворачиваюсь, вставая лицом к лицу с другом. Мы одного роста, поэтому давим друг друга взглядом, дополняя все то, что озвучиваем словами. - Мэт, ты всегда был умным, сердечным и рассудительным ребенком. А я, в противовес тебе, обладал жестокостью и гонором. Именно благодаря нашей дружбе мы стали теми, кем являемся сейчас. Благодаря взаимопомощи и поддержке. Ты перенял у меня добрую долю цинизма, а я у тебя - взвешенности в принятии решений. И это не из-за того, что у нас нет слабостей. Потеря деда меня убила, не спорю... Веду я себя недостойно. Я знаю, что он разочарован. Но, по крайней мере, это доказывает, что я не грёбаный робот. Что я живу. Что у меня есть слабое место, но именно оно делает меня человеком. Так подумай ещё раз хорошо: стоит ли отказываться от девушки, которая одна из всех пробудила в тебе то, что ты чувствуешь сейчас? - Джеймс внимательно вгляделся в мои глаза, после чего крепко обнял. - Не уподобляйся мне. Ты всегда был сильнее морально.
