Читать онлайн Егор Золотарев - Ролан Гурун Становление

1. Глава 1

Едва небо посветлело, в казарму ворвался Захар и громогласно заорал:

— Подъем! Опять рожка не слышали, сукины дети!

Он прошелся по рядам, стягивая одеяла с заспанных молодых людей. Те ежились от холода, но не смели ничего возразить или показать недовольство. Захар был их наставником и учителем. Только возле одной кровати он застыл в нерешительности, постоял пару секунд и зашагал дальше, разметая шерстяные одеяла. Семнадцатилетний Лука хмыкнул и зарылся под подушку.

— Лука, вставай. Пора, — потряс его за плечо друг Федя. — Все уже оделись. Ты снова его рассердишь.

— Блин, когда-нибудь закончатся эти занятия? — недовольно пробурчал он, резко сел и передразнил. — Рассердишь. Ты думаешь, почему он так меня ненавидит? — Федя пожал плечами. — Потому что боится.

Высокий, широкоплечий, с черными слегка вьющимися волосами Лука совсем не был похож на своего отца Бата. Бат был ближайшим советником князя Игоря и колдуном. Он отвечал за защиту княжества от пришлых магов, колдунов и ведьм, населявших их земли. За глаза Бата называли кочевником, так как был он небольшого роста, с узкими глазами и ноги колесом.

— А вы чего до сих пор здесь делаете?! — Захар появился в дверях и прикрикнул. — А ну, быстро в строй, паршивцы!

Лука оделся, вытащил из ящика у двери деревянный меч и вышел след за Федей. После обыденных наставлений, ругательств и необоснованного ора, Захар велел встать парами и упражняться на мечах. Луке достался громила Прохор по прозвищу Хряк. Он был неповоротливый, но очень сильный.

— Ну что, цыпленок, сразу сдашься или побить тебя чуток? — усмехнулся он и обнажил в кривой ухмылке нестройный ряд желтых зубов. Они были примерно одного возраста, но его отец был воеводой и одним из самых богатых людей в их Кагарацком княжестве. Сынка отправил в младшую дружину лишь для того, чтобы отвлечь от стола с кушаньями.

— Ты забыл, Хряк, как я тебя на прошлой неделе приложил? — усмехнулся Лука.

— Ты кого Хряком назвал, гнида? — Прохор схватил с забора щит и, выставив деревянный меч, бросился на него.

Лука легко отпрыгнул в сторону, пропуская вперед жирную тушу, и пнул под зад. Тот взревел, развернулся и пошел молотить, будто не мечом дрался, а кувалдой.

— Ой-ё-ёй! — юноша едва успевал уворачиваться от мощных ударов.

Выходить за пределы площадки, огороженной забором, строго запрещалось и наказывалось голодом на целый день.

— Бейся, а не бегай! — крикнул Захар. — Не в догонялки играешь!

Он стоял на крыльце казармы, со сложенными на груди руками, и пристально наблюдал за боем. Лука посмотрел назад и увидел, что Прохор изрядно вымотался. Он тяжело дышал и обливался потом.

«Вот теперь мой выход», — подумал он, развернулся и тут же понарошку распорол Хряку брюхо, потом разрубил надвое по диагонали с правого плеча, затем отрубил голову и под конец вонзил меч в сердце.

— Ладно-ладно, сдаюсь, — Прохор поднял руки вверх и уронил меч и щит на грязное месиво под ногами. — Я просто устал, а так бы ты хрен меня победил.

Он вытер лицо рукавом и выбрался из огороженной для боев площадки или «загона», как любил называть Захар. Лука хотел последовать за ним, но Захар свистнул и показал на Ивана.

— Теперь с ним.

— Дай хоть отдохнуть, — возмутился юноша, но наставник был непреклонен.

У Ивана отец служил в старшей дружине и тоже был приближен к князю. Однако сын не надевал на себя заслуги отца и вел себя более чем скромно.

— Ну что, Ванька, снова мы враги? — Лука расстегнул верхние пуговицы рубашки и закатал рукава.

Иван улыбнулся, легко перемахнул через забор, хотя калитка была рядом, и кивнул:

— Бывает.

На этот раз бой был серьезный. Они оба хорошо дрались, и никто не хотел уступать. Главным преимуществом сынка вояки была хитрость. Он подмечал малейшую слабость противника и умело ее использовал. Вот и теперь заприметил, как Лука подергивает ушибленной в бою с Хряком рукой. Мечи стучали по щитам, иногда грозясь дотянуться до тела, но противник успевал отпрыгнуть или отбить. Так продолжалось уже более получаса. Оба устали и выдохлись, но бой продолжали. Вдруг Иван сделал вид, что хочет воткнуть меч в бедро, а сам со всей силу долбанул по щиту в ушибленной руке. Лука охнул и выпустил щит, а Иван дотронулся концом деревяшки до его груди.

— Все, мертв.

Захар, внимательно наблюдавший за ними, хлопнул в ладоши и поздравил победителя. Противники пожали друг другу руки и поплелись к казарме умываться, но Захар снова свистнул и жестом остановил Луку.

— Еще не все. Жорик, вставай!

— Что? — воскликнул Лука. — Снова биться? Я устал, еле ноги передвигаю.

— В бою тебя никто не спросит, устал ты или нет, — холодно отозвался наставник. — Бейся!

Как же хотелось Луке подойти и врезать по этой наглой ухмыляющейся физиономии, но он знал, что за это его не только лишат еды, но и высекут. Надеяться на то, что ему поможет отец, он уже давно перестал. Бат никогда не заступался за сына. Наоборот, когда ребенком Лука проказничал и его наказывала нянька, то Бат наказывал еще раз.

— Упорство и труд! Ни минуты безделья не должно быть в твоей жизни! — кричал он, когда сын убежал из казармы. Это случилось через неделю после того, как отец определил его в младшую дружину. С первых дней Лука чувствовал к себе особое отношение. Тогда Захар его так загонял, что юноша упал на колени и вырвал весь завтрак.

— Слабак! Тебе только овец пасти, — Захар презрительно посмотрел на него, развернулся и зашагал к отцу, наблюдающему за занятиями сына.

— Бейся! — крик Захара вернул его из воспоминаний и Лука повиновался. В очередной раз.

Жорик тоже считался сильным соперником. Но ростом не вышел и руки были коротки. Лука без особого труда отбил нападение, и, порядком разозлившись, решил выместить на нем злость и обиду. Жорик только и успевал подставлять щит, чтобы ему не попало тяжелым деревянным мечом. Лука бил и бил, не обращая внимания на усталость, на увязающие в грязи ноги и на презрительно-высокомерный взгляд Захара. Наконец Жорик не выдержал и взмолился:

— Сдаюсь! Я сдаюсь! Хватит меня бить!

Лука опустил меч и кивнул. Он тяжело дышал и исподлобья смотрел на крыльцо, на котором стояли наставник и все младшие дружинники с его отряда.

— Кто-нибудь желает сразиться с Лукой? — спросил Захар и обвел взглядом своих притихших учеников.

Однако никто не решился. Многие недолюбливали Луку за дерзкий нрав и непреклонность, и были бы не прочь проучить, но также видели неприязненное отношение наставника, которому доставляло огромное удовольствие издеваться и унижать молодого человека.

— Если желающих нет, то можешь пойти умыться. И, не забудь, сегодня ты дежурный на кухне, — он развернулся пошел в сторону княжеского терема, видневшегося вдали.

Лука вышел из загона, снял сапоги, облепленные грязью, и побрел к бочке с водой. Федя двинулся за ним.

— За что он так тебя не любит? — друг взял ковш и поливал на сапоги, которые Лука усердно отмывал.

— Меня никто не любит, — буркнул он. — Даже родной отец, словно чужой.

— А мама твоя? — осторожно спросил Федя. — Ты ее помнишь?

— Нет, не помню, — Лука поставил сапоги голенищем вниз, чтоб просохли, и устало опустился на ступеньку крыльца. — Была ли она? Может, я подкидыш, поэтому он меня и не любит?

— Что ты выдумываешь? — махнул рукой Федя и примостился рядом.

— А ты сравни нас. Ничего общего нет.

— Бывает такое. Я вот на матушку похож, а от бати только нос… Я помогу тебе на кухне.

Они посидели еще немного и зашагали к бревенчатой кухне, в которой уже гремела чугунками повариха. Дежурный по кухне должен был чистить овощи, потрошить птиц и мыть посуду. При виде мешка картошки, которую повариха поставила возле большого таза, Лука застонал, но друг приободряюще похлопал его по плечу и первым взялся за нож.

Весь день прошел в беспрерывных тренировках и в мытье горы посуды. К вечеру Лука еле передвигал ноги и с огромным трудом заставил себя сходить в баню и помыться.

— Я бы хотел стать воеводой, — мечтательно прошептал Федя, когда они легли по кроватям.

— Не видать тебе места воеводы, — усмехнулся Лука. — Хряку отец это место оставит, а мы с тобой только в старшую дружину воинами перейдем и все.

— Не-ет, — Федя повернулся к другу. — Тебе твой отец тоже сытное место подберет.

— Какое? — прыснул он. — Во мне магических сил нет, в отличие от него. Буду всю жизнь в походы ходить и границу от недругов защищать.

— Поживем-увидим, — Федя зевнул во весь рот и спросил. — Как ты думаешь, когда Захара сменят и дадут кого-нибудь помудрее?

Но ответа не дождался. Уставший Лука уже спал.

***

Следующее утро началось с тревожного известия. Ночью прибыл гонец с восточной границы с вестью о том, что по дикой степи движется многочисленное войско. Так как никаких предпосылок к войне не было, князь и советники недоумевали: к какому из княжеств движется войско.

— Надо предупредить соседей и самим выдвинуться к границе. Ярополк пишет, что, судя по вооружению и одежде, это скорее всего горовцы. Но не точно, — князь Игорь потер уставшие глаза после бессонной ночи и повернулся к воеводе. — Собирай дружину. Возьмем младших, для них будет польза в поход сходить. Из старших возьми только один отряд.

Воевода молча кивнул и торопливо вышел из княжеского терема. Для похода требовались не только дружинники с мечами, но и подготовленные кони, телеги и провиант.

Между тем князь окинул внимательным взглядом притихших приближенных и задумчиво сказал:

— Кого вместо себя оставить? Может тебя, Бат?

Маг вздрогнул, сдул пламя с кончика пальца, в которое до этого внимательно всматривался, и замотал головой.

— Нет, я тоже пойду. Если это, действительно, горовцы, то с ними обязательно увязались дангарские ведьмы. Они-то уж точно не упустят возможности нажиться на смертях.

Князь Игорь ткнул пальцем в одного из старших дружинников и сказал тоном, не терпящим возражения:

— Ты останешься. Если вражеское войско пройдет мимо, мы без призыва о помощи от соседей, ввязываться не будем и уже через две недели вернемся. Ну, а если к нам идут, то отправим гонца. На всякий случай подготовь оставшуюся дружину.

Он раздал указания остальным и, распустив собрание, устало опустился на лавку рядом с магом Батом. Тот снова зажег пламя на кончике пальца и глядел вглубь него, не моргая.

— Что скажешь? — прошептал князь и присмотрелся, но не увидел ничего, кроме желтого огня.

Бат сдул пламя и задумчиво погладил длинную седую бороду. В мире магии ничему нельзя было доверять. Вот и теперь, он не знал, что увидел: истину или то, что наворожили другие ведьмы и маги.

— Я не вижу боя. Это значит, что они пройдут мимо или… их прикрывает сильный маг, который насылает на меня наваждение.

— Надеюсь, на первое, — князь налил себе кваса и в два глотка осушил кружку. — Может, оставить твоего сына здесь? Вдруг биться придется.

— Оставить Луку! — изумленно воззрился он на князя. — За что ты нас наказываешь? Он исправно проходит обучение. Захар говорит, что один из самых лучших бойцов в его отряде…

— Погоди! — перебил его тираду Игорь. — Я же, наоборот, как лучше хотел. Чтобы жив-здоров остался. Вон, за Прохора отец уже попросил.

— Вот пусть Прохор и остается. А мой Лука – пойдет!

***

Захар был очень взволнован и метался по казарме, как ошпаренный.

— Шевелитесь! Сам воевода к нам придет. Проверьте пуговицы и сапоги, чтобы все блестело! Иначе будете месяц мои портки стирать и сапоги натирать. Поняли?