Пусть студенты группы, где учился Красовский, до сих пор считают его рубахой-парнем, но на самом деле все было не просто. Да, он был заводилой в студенческих вечеринках. Для современных читателей стоит объяснить необъяснимую особенность советской власти, которая посылала студентов убирать картошку. Те, кто сажали картошку почему-то ее не хотели убирать. Это происходило, как правило в сентябре. Студенты уезжали в колхоз, там и жили и копали эту самую картошку и складывали в мешки. Если уж быть последовательным, то придется объяснять, что такое колхоз…
Энди на картошке в первый же день устраивал самые шумные пьянки. Но на второй день из Москвы привозили распоряжение ректора, освободить студента Красовского от картошки, и Энди пропадал. Сам он предпочитал круг не простых студентов, а детей начальников. Все годы учебы в Москве он был почти все время в круге золотой молодежи, как он считал, равных ему, и пытался попасть в круг повыше. При его неутомимой активности это ему удалось сделать довольно быстро. Когда он стал аспирантом, ему уже не составляло труда позвонить домой Галине Брежневой.
Всего этого не знал Изотов, не делавший Красовскому каких-то поблажек, но и не отказывающийся от бутылки французского коньяка от него по праздникам. Не знал, но догадывался, он же был настоящим философом.
Пришел Красовсий, сказал – «здрасьте» и небрежно разбросал по столу свои бумаги. Он должен был принести научному руководителю главу будущей диссертации. Изотов видел, что он принес то же самое, что и неделю назад, но и тогда все было одно и то же.
Изотов сделал вид, что читает.
– Вот тут надо бы прибавить цитату из писем Маркса к Энгельсу том 44 полного собрания. У нас в библиотеке есть, посмотрите внимательней, я страницу не помню.
(Для юных читателей сообщаю, что Маркс и Энгельс это малозначительные философы 19 века. Смысл их философской доктрины – что потопаешь, то и полопаешь, а как полопаешь, – такие и мысли в голове.)
– Хорошо, сделаю, конечно, обязательно посмотрю.
Изотов снял очки и решился поговорить с аспирантом.
– Мне хотелось бы поговорить о другом.
– Ну, вот, КГБ, как в школе. И по месту учебы сообщили, и еще не дай бог матери настучат. – как обиженный мальчик пожаловался Красовсий.
Изотов понял, что вот она удача – пришла. Он родился при Сталине и точно знал, что просто так с Лубянки никого не выпускают. Если уж Красовский побывал там и сидит сейчас перед ним в университетской аудитории, а не на нарах, значит, у него была информация, и его завербовали. Изотов перешел на ты. Красовский удивился. Он никогда не слышал, чтобы профессор переходил на ты.
– Ты думаешь, я не вижу, что ты мне одно и тоже третий раз приносишь?
– Да я работал, Канта читал.
– А ты думаешь, мы тут сидим про Канта рассуждаем? Ты знаешь, что у меня высшая форма допуска? Как у ядерных физиков! Философия – это такое же оружие, как атомная бомба.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
