Ромашковое поле. Деревенские истории - страница 7

– Уходи, – тихо сказала она.

– Что? – приподнимаясь на кровати спросил Макар.

– Уходи, – громче повторила она.

Макар с минуту с непониманием смотрел на неё, резко вскочил с кровати и с бормотанием стал одеваться. Уже в дверях он сказал: – Странная ты, Анна, – и громко хлопнул дверью.

– Мне о детях думать надо, – скорее для себя, чем для кого-либо произнесла она.

Всю ночь Анна не могла уснуть, как только прикрывала глаза ей сразу чудилась злая стая волков и в центре этой стаи её беззащитный Юрка со своим рюкзачком. Она было уже сама порывалась в лес, на помощь, но куда идти? где их искать?

Тишина угнетала, она словно густым туманом забиралась в уши, в голову и шумит, шумит, шумит…

Поняв, что ей так и не уснуть она, чтобы скоротать время, решила подоить корову. Бурёнка с удивлением взглянула на неё – «Не рановато-ли ты, мать?». И вдруг ей послышались голоса! Она прислушалась, да точно, во дворе слышны голоса! Открыв дверь сарайки она отчётливо слышала разговор старших сыновей.

– Только зря время потеряли, – сказал Колька.

– Надо было удочки взять, рыбу хотя бы поло… – осёкся Сашка, с удивлением глядя, как из сарайки выходит мать с ведром молока. – Мам, а ты чего ночью во дворике…

– Юрка, Юрка где? – не дав ему договорить в испуге спросила Анна. Братья переглянулись, чем ещё сильнее напугали её.

– Да здесь только что был, наверно уже домой убежал. – Анна, словно им не веря, заторопилась в дом. На кухне его не было, пробежав комнату заскочила в детскую… Юрка, раскинув руки в сторону, сладко спал в одежде, успел только скинуть обувь. Только тогда Анна с облегчением вздохнула и прослезилась – «Устал, бедненький».

Старшие братья пили на кухне парное молоко, Анна присела рядом.

– Ну давайте, рассказывайте!

– Да чего рассказывать-то? Картошку в костре пекли, шалаши делали, – отвечал Колька. – Мы может ещё раз пойдём, только без старшеклассников.

– Почему без старшеклассников?

– Да они… – начал было Колька, но получил от старшего брата лёгкий пинок под столом.

– Ну дак чего они?

– Да, в общем с ними не интересно, – выкрутился Колька, если бы брат не пнул его под столом он так бы и рассказал, что старшеклассники принесли с собой вино, отобрали у них печёную картошку а распив вино, повыгоняв всех, заняли все шалаши. Полежав на траве под открытым небом, слушая смех, веселье, охи, ахи старшеклассников в шалашах, было принято решение -возвращаться домой. Братья поговорили ещё с несколькими ребятами, но те боясь заблудиться отказались.

– Ой, да что же я сижу, вы же наверно голодные? Сейчас яйца принесу и яичницу пожарю! – Анна убежала в сарайку, а когда вернулась за столом уже никого не было. Она прошла в детскую, все ребята спали, старшие хоть успели раздеться, а младший так и сопел в одежде, лёжа на животе с раскинутыми в сторону руками. Анна присела на стул и с любовью осматривала каждого. «Не нужен мне никакой мужик! У меня есть три любимых мужика и других мне не надо!»

За окном по-прежнему была тишина, но уже днём всё вернётся «на круги своя». Опять будут слышны весёлые крики детворы – «Беги», «Пас», «Бей», «Гол». В посёлок вернулась жизнь!

После развала Советского Союза многие колхозы и совхозы, не имея государственной поддержки, прекратили своё существование, лишь немногие сумели выстоять в это тяжёлое время.

Председатель одного из таких колхозов сидел в своём кабинете и рассматривал свежие газеты. Прочитав одну из них, он со злостью бросил её на стол, в области закрылись несколько заводов, перестал существовать даже старейший завод, который работал ещё при царской России. «Куда всё катится? Такую страну развалили» – с горечью подумал Председатель. Он вспомнил счастливую жизнь колхоза при СССР, в колхоз входило двадцать деревень и почти в каждой была своя начальная школа, свой клуб, медпункт. А теперь осталось только три действующих деревни, одна школа, один клуб, один медпункт, практически, без лекарств. От половины поголовья в колхозе пришлось избавиться, но даже эту небольшую готовую продукцию некуда было девать, раньше сдавали государству, а сейчас куда? Магазины забиты дешёвыми окорочками, да порошковым молоком, а натуральное мясо и молоко для них дорого, продавать по низкой цене выходит в убыток колхозу. А ведь колхозу нужны деньги, никто уж не говорит о новой технике, но хотя бы новые запчасти к старой, а на что их купить? А ведь ещё надо закупать зерно для посева, корма для скотины, да и зарплату колхозникам надо выдавать, доходило до смешного – зарплату пришлось выдавать мукой и мясом. Молодёжь, чуть повзрослев, уезжала в города и больше не возвращалась, а что им тут делать? Работать без выходных, без заработка. Многие колхозники уволились, кто уехал в город на заработки, кто устроился вахтовым методом, а кто подался на север – за длинным рублём, а некоторые завели частное хозяйство, «Ну и долго они так продержатся? Месяц? Два? Неужели они думают, что всё так просто? Как только столкнутся с первыми трудностями и всё частное хозяйство лопнет и попросятся обратно в колхоз, – подумал председатель, – а я ещё подумаю, брать ли их обратно». В колхозе, в основном, остались люди пенсионного и предпенсионного возраста. В леспромхозах дела обстояли ещё хуже – они полностью исчезли. На их месте образовались полукриминальные ЗАО, ОАО, ТОО. Леспромхозы исчезли, а лес постоянно вывозят целыми эшелонами. «Скоро в стране и леса не останется, эх, что за жизнь настала» – вздохнул председатель.