Правота в данном случае оказывается своеобразной коррекцией этноцентристского духа расы, который традиционно воспринимался как основной вектор, как «субстанция» нации и «достоинства». Преступления нацизма заставили самым внимательным образом обратиться к выявлению всех истоков расизма. Сегодня мы вновь стоим перед вопросом: возможен ли перенос онтологии отношений правоты в самосознание народов современного мира? Пока мы не имеем утвердительного ответа на этот вопрос.
Правота как форма онтологической ориентации является универсальной, пригодной для систем образования, найма на работу, административного управления и повседневных бытовых отношений. И это уже не только политика, но и ее перерастание в систему человеческих отношений, которые должны становиться привычными и обретать форму постоянно действующих традиций.
Это значит, что необходим вполне осознанный подъем политики административного управления до уровня тех условий, которые порождает глобализация, а также осмысленное регулирование личного поведения. Политика включает регулирование потоков миграции, размещения и обеспечения условий работы и проживания, учета возрастания присутствия иностранцев и туристов в территориальных границах страны и крупных городов.
Второе важное направление политики – это накопление этнического и расового опыта в условиях различий образов жизни и смерти, гендерных отношений, отношений в труде и на отдыхе, различий отношений с соседями, реакций на слухи о друг друге, возможностей взаимной адаптации при сохранении национальной идентичности и внутренних амбиций. Речь идет о формировании так называемых переговаривающихся рас, переговаривающихся между собой и внутри себя.
Этот переговаривающийся процесс – важное условие совместного формирования взаимного доверия, исключения антигосударственной агитации и создания условий для ограничения и неприменения полицейской и армейской вооруженной силы в условиях обострения межрасовых и межэтнических противоречий.
Параллельно с этим позитивным процессом необходимо создание доступного для массового восприятия исторического образа расизма. Этой цели могут служить фактологические и фотовыставки, мемуарная литература, встречи с жертвами расизма, кинофильмы.
Речь в сущности идет об осмыслении возможных ситуаций, которые складываются внутри отдельных стран и в мире в целом под воздействием процессов глобализации.
Сможет ли человек перенести те моральные принципы, которые возникают под воздействием этнической жизни вместе, на другого, оказавшегося в силу глобальных обстоятельств вместе с тобой в твоем городе и в твоей стране? Возможно ли в этой ситуации осознание взаимного долга и взаимных обязанностей? Этот вопрос переносится и в систему международных отношений. В историческом прошлом расовый эгоизм воспринимался либо как явление «естественное», либо как явление «сакральное», как атрибут «богоизбранного народа».
В современной ситуации расистские установки обретают форму априорных императивов, создающих духовные предпосылки для установления культурного доминирования как предпосылки геополитического господства.
«Новый культурализм»
Новый культурализм является тем направлением расистской мысли, в котором вырабатываются универсалистские оправдания особой миссии «спасения» ценностей цивилизации от грядущего варварского нашествия «неполноценных» рас. Так, всему миру предлагается принять образ жизни одной великой державы. Выполнить эту рекомендацию в силу объективных экономических причин невозможно. Поэтому ситуация «превосходства» сохраняется постоянно, как и заранее заданная «неполноценность» других народов мира. Это – моральные основания предвосхищающих действий, нарушающих универсальные нормы и принципы международного права, лейтмотив агрессивных действий в современной международной политике. Онтологическое основание нового культурализма заключается в субъективной виртуальной конструкции «добра» и «зла», как надежды и угрозы глобальной цивилизации.
