Россия и современный мир №1 / 2017 - страница 38

Рис. 1. Распределение российских регионов по уровню безработицы (2015)

Источник: Данные Росстата (http://www.gks.ru).

Остальные регионы, составляющие третью группу, характеризуются повышенной напряженностью в сочетании с низким уровнем ВРП. Причем в Ингушетии показатель безработицы, несмотря на существенное снижение – на 13 п.п. по отношению к 2013 г., – по-прежнему остается экстремальным.

Динамика показателей трудового рынка российских регионов в 2014–2015 гг. носила разнонаправленный характер. В 2014 г. безработица снижалась в большинстве регионов. Выросла она в 17 регионах и в 11 – не изменилась. В 2015 г. ситуация поменялась – безработица выросла в 62 регионах, в 5 – не изменилась и только в 16 – снизилась35.

Рынки труда выделенных групп по-разному реагируют на изменения общей макроэкономической динамики. Это достаточно определенно проявилось в период кризиса 2008–2009 гг.36 Тогда, несмотря на резкий рост безработицы в целом по стране, в регионах третьей «экстремальной» группы напряженность на рынках труда в отличие от большинства регионов продолжила снижение, причем более высокими темпами, чем ранее. Эта зависимость проявилась и в 2014–2016 гг. Из пяти регионов с максимальным уровнем напряженности в четырех безработица в 2015 г. по отношению к 2013 г. снизилась. Исключением стала Карачаево-Черкесия. Здесь снижение показателей экономического роста было заметно более высоким, чем в среднем по России, что и обусловило значительное повышение напряженности на рынке труда. В 2014–2015 гг. в республике был отмечен самый высокий среди всех российских регионов прирост безработицы – на 5,3 п.п. по сравнению с 2013 г. По величине показателей «Среднее время поиска работы безработными» и «Доля безработных, ищущих работу 12 месяцев и более» регион в 2015 г. уступал только Ингушетии. Что касается других регионов этой группы, то сохраняющаяся федеральная бюджетная поддержка и позитивное воздействие, оказываемое определенной устойчивостью институтов ведения экономической деятельности, стали для этих трудовых рынков более значимыми факторами, чем ограничение совокупного спроса.

Среди институциональных проблем российского рынка труда в первую очередь нужно обратить внимание на его жесткую и уже ставшую устойчивой сегментацию. Речь не о естественном сегментировании рынка по отраслевым признакам или социально-демографическим и профессиональным характеристикам рабочей силы. Речь о том, что рынок разделен на две части, ставшие своего рода укладами со своими почти не совпадающими трудовыми характеристиками. Эти уклады существуют параллельно друг другу, почти не пересекаясь, и обладают друг для друга ограниченной открытостью.

Первый уклад – это традиционная устойчивая занятость в государственном и корпоративном секторах. Второй – часто определяют как неформальный. Но точнее говорить о периферийной части рынка труда, включающей в себя и теневой (неформальный) сектор. Основные характеристики этой части рынка – делегитимация и дестандартизация трудовых отношений, т.е. распространение внеправовой трудовой практики, отсутствие гарантий занятости и механизмов защиты трудовых прав, включая вопросы оплаты и условий труда, нередко нелегальный (теневой) характер трудовой деятельности.

Статистически точно определить размеры периферии российского трудового рынка, основываясь на официальных данных, не удастся. Однако достаточно обоснованные оценки возможны. Так, ориентируясь на соотношение и динамику показателей общей занятости, среднегодовой численности работников организаций, среднесписочной численности работников организаций (без субъектов малого предпринимательства) и занятости в неформальном секторе, к периферии рынка можно отнести до 30% занятых. Причем тенденция ее расширения не преодолена (табл. 4)