– Так англичане тоже не мусульмане?
– Но мы более неверные, чем они. В общем, набросал я план Дейдади, сфотографировал саму крепость, дорогу к ней и дорогу от неё. После чего двинулись назад. Прошли мимо города Мазари-Шариф, осмотрели крепость Тахтапуль. За Сиягыртом начались пески. Мы ехали по ним долго, петляя между барханами. И Бекдурды вдруг сказал: «Брат Амандурды, ты хорошо знаешь дорогу?» «Я знаю дорогу, – ответил Амандурды». «Тогда смотри, брат: вон та башня, когда мы вошли в пески, была у нас слева, а теперь она справа». ««Да, мы петляем среди барханов», – сказал Амандурды. «Что-то мы далеко не ушли, нам надо на север, небо заволокло тучами, куда идём не понятно. Таксыр, у тебя есть компас?» «Компас? – я удивился. – Я подумал, что туркмен с компасом вызовет подозрение». Бекдурды засмеялся и сказал: «А туркмен с этой коробкой подозрений не вызовет? Да ещё что-то карябаешь на бумаге». Я вёл записи в блокноте, писал я на фарси и подумал: «Действительно глупо: записи, фотоаппарат. Всё это выдаёт в нас шпионов». «Можно налить в плошку немного воды, опустить туда бумажку, на бумажку положить иголку, предварительно натерев её о шерсть, и она покажет юг». Бекдурды посмотрел на меня как на сумасшедшего: «Юг, таксыр, там, – он указал на башню, – а нам надо на север к реке, но в этих барханах, мы немного заблудились. А воду на всякую ерунду не расходуют, это большой грех». «Ничего мы не заблудились, – возразил ему Амандурды, – здесь где-то есть тропа контрабандистов, просто её надо найти». Поплутав ещё немного, мы нашли эту тропу. Туземцы с нашей стороны, снабжают оружием своих соплеменников на другой стороне. Пограничная стража смотрит на это сквозь пальцы, так как это оружие в основном используется против наших потенциальных врагов – пуштунов. К вечеру мы вышли к Аму-Дарье, прямо к острову Арал-Пайгамбару, где в это время охотились казаки тринадцатого батальона. Они перевезли нас на лодках на нашу сторону. А на следующий день я докладывал генералу Ионову о своём отпуске. То, что он был удивлён, это мягко сказано. Он-то думал, что я с молодой женой три дня отдыхаю. Да, я сильно рисковал, но оно того стоило. И вот моя пешка становиться ферзём.
– Ловко. Тогда я пойду…
– Никуда ты не пойдёшь, Иван. Одновременно это ещё и шах мат: король умер по-персидски. Ладно, засиделся я с тобой, пойду докладывать начальству о результатах разведки. До свидания, Ваня, ещё увидимся.
Корнилов ловко вскочил на коня и умчался. Больше они не виделись. Вернее, Сорокин видел Корнилова мельком, издалека, а в августе он и вовсе исчез, говорили, что подполковника перевели в другое место, на Дальний Восток.
Сорокин окончит Тифлисскую школу прапорщиков, дослужиться до звания подъесаула в Первую Мировую войну.
Через пятнадцать лет в марте 1918 года Добровольческая армия Корнилова будет прорываться в Екатеринодар, а на пути её встанет Юго-Восточная Революционная армия командарма Автономова, но командовать ею будет фактически Иван Лукич Сорокин. Корнилов проведёт свою армию до Екатеринодара и оборонять город от шести тысячной Добровольческой армии будет тридцати тысячная армия того же Сорокина. Корнилов погибнет 31 марта, и люди Сорокина выкопают его тело возле немецкой колонии Гнабау, чтобы убедиться, что это именно он, прославленный генерал Корнилов. Тело генерала сожгут, а пепел развеют на окраине Екатеринодара, в Садах.
