Россия в осаде. От Ивана Грозного до наших дней - страница 5

Девлет-Гирей потребовал от Грозного отдать ему Астрахань, Казань, а также выплатить солидную сумму в виде ретрибуций. Но Иван Васильевич отказался выполнять эти требования. И тогда, поощряемый европейскими покровителями, крымский хан решил окончательно добить русское царство и в 1572 году отправил на Москву новое войско. Тогда и состоялось то самое сражение при Молодях, о котором упоминалось в предисловии. Оно длилось несколько дней, но несмотря на то, что крымское войско в разы превосходило русское, закончилось для него полным разгромом. Более того, этот разгром надолго отбил у крымских татар охоту совершать набеги на русские земли.

Хотя я и позволил себе легкую иронию в отношении «наивности» царя-батюшки, но на самом деле его действия отражают наш вполне реальный, миролюбивый подход к соседям: даже в те стародавние времена мы никогда не нападали первыми, а лишь отвечали на враждебные наскоки извне. Мы поначалу не пытались присоединять их земли с помощью военной силы, понимая, как гласит русская народная мудрость, что насильно мил не будешь, предлагая вместо этого то, что в ХХ веке назвали «мирным сосуществованием» на основе соответствующих договоров.

После победы над южными соседями Россия стала центром притяжения для других остатков Золотой орды. Вскоре к Москве присоединились ногайцы, а вслед за ними Башкирия.

А вот что касается Ревеля (он же древний русский город Колывань, он же современная столица Эстонии город Таллин), о котором упоминал царь в комедии Гайдая, то его войскам Ивана Грозного тоже пришлось осаждать дважды – в 1570-71 годах и в 1577 году. Первоначальный успех крымских татар в значительной степени и был вызван тем, что Иван Грозный был в то время втянут в войну на севере с Ливонским орденом и значительная часть русских войск была задействована именно там. А с точки зрения и военной науки, и здравого смысла, нет ничего хуже, чем пытаться вести войну на два фронта.

Этот острый конфликт на северо-западе как нарыв вызревал уже давно. В то время страна не имела прямого выхода к Балтийскому морю, а весь этот регион находился под контролем могущественного Ливонского ордена – государства крестоносцев на территории современных Швеции, Эстонии и Латвии.

Всю торговлю с Россией европейские купцы должны были осуществлять через ливонские порты Ригу, Ревель и Нарву, причем товары могли перевозить только на судах, принадлежащих Ганзейском союзу, как называлось возникшее в середине XII века политическое и экономическое объединение торговых городов Северо-Западной Европы. Сейчас бы это назвали, наверняка, картельным сговором.

Но, несмотря на все эти препоны, Москве все же удалось установить торговые отношения с некоторыми европейскими странами, и прежде всего Англией, наладив транзит грузов через Белое море и Северный Ледовитый океан, что вызвало крайне негативную и, более того, агрессивную реакцию, ливонских властей.

В ответ в 50-х годах XVI века шведские отряды стали нагло нападать на русские пограничные земли, грабить и убивать подданных московского царства, требовать выплаты им дани и т. д. Эти действия, естественно, не могли не вызвать резкое недовольство Москвы. (Между строк не могу не заметить – и эти прибалтийские страны вот уже много лет солируют в русофобском европейском хоре при всем при том, что именно они испокон веков пытались оторвать кусочки русской территории. Более того, именно большевикам они обязаны тем, что в ХХ веке обрели государственность. К тому же, когда после дележа Европы по итогам Второй мировой войны эти страны вошли в состав СССР, они всегда имели статус «любимого дитя» в ущерб другим советским республикам. Так кто на кого должен обижаться – они на нас или мы на них?)