П ё т р. О денежной реформе и борьбе с фальшивомонетчиками. Хочу перенять его опыт, чтобы и в своём государстве порядок наконец навести. Только вначале задам вопрос не для пользы государственной, а для души. Давно он меня мучает, с тех пор как с Лейбницем поговорил.
Тобиас переводит слова Петра Айзеку.
А й з е к. А нечего было с Лейбницем говорить.
Т о б и а с (обращаясь к Петру). Мой учитель с нетерпением ожидает вашего вопроса.
П ё т р. Лейбниц долго мне рассказывал про анализ бесконечно малых, который он разработал. Научил меня функции дифференцировать. Но не сходятся мои вычисления с его. То ли я чего не понял, то ли Лейбниц брешет. Не равна производная произведения произведению производных, ох, не равна.
С Ц Е Н А 2
День. Сад в поместье Рагуэллов.
А н н а. Что, мисс, и этого жениха спровадили?
С а р а. Ах, Анна, он был ничем не лучше предыдущих!
А н н а. И не говорите, мисс Сара! Все они белокурые бестии.
С а р а (укоризненно). Анна, разве можно говорить так о знатных лордах, которых подбирает для меня мой любящий отец?
А н н а. Последний просто был баран бараном. Овен златорунный!
С а р а. Ты слишком строго его судишь.
А н н а. Помните, мисс, он даже не знал, кто такой Евклид. А совести хватило свататься к девице, прочитавшей Евклида от корки до корки.
С а р а. Он не виноват, что когда он рос, в его доме не было ни одной книги.
А н н а. Что это вы его жалеете, мисс Сара? Уж не вздумали ли вы вернуть его обратно?
С а р а. Нет, конечно. Если я выйду за него замуж, он тут же продаст мою библиотеку и купит ещё с полдюжины племенных жеребцов. Я жеребцами не интересуюсь, мне нужны книги.
А н н а. Книги нужны, да, а всё-таки хорошо бы и деток завести. Хочу успеть на старости лет младенцев понянчить. Как вас нянчила, мисс.
С а р а. Нет, Анна, я никогда не выйду замуж.
А н н а. Почему, мисс?
С а р а (обрывая лепестки ромашки). Не спрашивай, Анна.
Молчание. Анна хитро улыбается.
А н н а. А помните, мисс, как вы познакомились с мистером Тобиасом?
С а р а. Да, как будто это было вчера.
А н н а. Прошло уже три года.
С а р а. Правда?
А н н а. Ровно три года,
С а р а. Да, действительно, как раз весной профессор посоветовал мне позаниматься с его учеником, который много лет постигал науки под его руководством. Я думала, что встречу седовласого старца, а в комнату вошёл мальчишка не сильно старше меня. Я еле удержалась от смеха.
А н н а. Теперь он уже не мальчик, бороду бреет.
С а р а. Как он хорошо всё объяснял!
А н н а. А помните вечеринку у декана Тринити-колледжа? Он отмечал день рожденья своей дочки и уговорил мистера Тобиаса спеть для гостей.
С а р а (краснеет). У него такой красивый голос, но это был единственный раз, когда он согласился спеть. Я никогда этого не забуду.
Напевает.
With smiling words and tender touch,
Man offers little and asks for so much.
He loves in the breathless excitement of night…
А н н а. А знаете, почему он согласился спеть, мисс Сара?
С а р а. Нет.
А н н а. Потому что вы там были.
С а р а (смеётся). Какая же ты выдумщица, Анна! При чём тут я? Это же у дочки декана был день рожденья, а не у меня.
А н н а. Но пел он для вас. Я это видела.
Молчание. Сара обрывает лепестки ещё одной ромашки.
А н н а. Мисс Сара, разве вам не нравится мистер Тобиас?
С а р а. Я н-не д-думала об этом.
А н н а. Так подумайте, мисс! Какие у него волосы, густые, чёрные и блестящие, как вороново крыло. Глаза большие и тёмные, как бархат ночи. Как он может не нравиться?
