жуткие на упаковках этого дерьма пусть бы тоже
печатали. А бухает у нас каждый второй. Бокаль-чик-другой за ужином, под сериал после ужина, в отпуске – каждый день, на праздники – вообще
святое. А праздников у народа много. За те пятнадцать минут, что я здесь сижу, мне уже два раза бар-48
РОВНО ПОСРЕДИНЕ, ВСЕГДА ЧУТЬ БЛИЖЕ К ТЕБЕ
ную карту предложили, и это днем! Алкашка, в отличие от сигареты, меняет психику и разрушает
личность. Но ведь куда ни придешь, первый же вопрос: «Что вашей печени налить?».
– Забавно. Но, по-любому, курение не полезно.
– Думаешь, твоя ложь полезнее? Партнер обязан принимать тебя такой, какая ты есть, в против-ном случае это не партнерство.
– Мы больше двадцати лет вместе.
– Удивила. Мы двадцать семь.
– Просто я не хочу его расстраивать… Хочу
быть лучше, чем есть.
– Пытаешься казаться, но не быть. Человек, которого заставили лгать в мелочах, потом уже и сам
легко соврет в большем.
– Что ты имеешь ввиду?
– То, что ты сливаешь себя ради того, чтобы
быть мужу угодной. И удобной.
– А ты? Все эти двадцать семь лет живешь так, как удобно тебе?
– …
– Люба, ты еще там?
– Прости. На звонок отвечала, заказчик, москвич, блядь, заблудился в трех соснах. Ты все еще
куришь?)
– Угу… В доме напротив есть одно окно. На подоконнике стоит ваза, а в ней цветы в любое время
года. Розы, хризантемы, мимозы, тюльпаны, ро-машки… Поначалу я прилипала по вечерам к окну
и, грешным делом, все пыталась проследить за об-итателями квартиры. Ничего особенного: иногда
мелькает женщина, не молодая, не старая, всего
49
Полина Елизарова
лишь раз я видела силуэт мужчины. Но вскоре следить перестала. Теперь смотрю, как сейчас, только
днем, проверяю, какие цветы в вазе.
– Стало стыдно подглядывать?
– Вовсе нет. Просто не хочу по косвенным при-знакам вдруг узнать, что в квартире живет одино-кая женщина, которая сама себе покупает цветы.
Хочу, чтобы загадка осталась неразгаданной, хочу думать, что она таким изысканным способом
демонстрирует кому-то свое настроение. Цветы не
нужны женщине, если у нее нет тайны. Но в последнее время в вазе часто стоят желтые цветы.
– Напиши мне «желтые цветы» по-испански.
Я тоже язык учить хочу, только времени нет. Ой, все, конец связи. Хрен моржовый нашелся, уже заходит.
Вера и Люба
24 октября
Москва. Медицинский центр «Гармония».
Отделение стоматологии
– Что нового?
– А у тебя?
– Ромка жив, возможно, здоров, хотя в его пси-хическом здоровье я не уверена.
– А может, это похищение?!
– Спасибо за умную мысль. Эту версию менты
уже отработали. Нет, он просто взял и куда-то
свалил.
50
РОВНО ПОСРЕДИНЕ, ВСЕГДА ЧУТЬ БЛИЖЕ К ТЕБЕ
– А может, завербовали?
– Кто?! Он что, олигофрен или голодный га-старбайтер?
– Пишут, что всяких вербуют.
– Иными словами, ты даешь мне понять, что
сын мой дурак, и я воспитала дурака?
– Я ничего не даю понять, просто предполагаю…
– Люба, мне еще целый день работать. Пожалуйста, не тереби… Расскажи лучше про себя. Что
ты решила? Галина говорит, ты так и не появилась.
– Я почти уверена в том, что ребенок Вовкин.
Но он сейчас с семьей на отдыхе во Вьетнаме. Буду
ждать, когда вернется, все-таки он имеет право
знать.
– Нет уж, давай прямо сейчас туда и пиши. Что, жалко его? За какие такие заслуги мы их, козлов, всю жизнь жалеем?!
– Это будет слишком.
– Я понимаю, и тебе семья его не совсем чужая, и Кириллу твоему он руку при встрече без зазрения совести пожимает. А тебя здесь рвет на части.
