– Этот парень и так здорово психовал. Он начал стрелять еще до того, как я там появился.
– И вы не сделали ни малейшей попытки вывести его из этого состояния. – Ее глаза пылали от ярости, хотя голос по-прежнему оставался ровным и спокойным. – Вы заявили ему, что вам нет до него никакого дела и он в любом случае попадет в тюрьму.
На лице его вновь появилась все та же наглая ухмылочка:
– Никто не говорил мне, что во время переговоров надо лгать.
– Я бы на вашем месте не стала так веселиться, офицер. Вы сделали все возможное, чтобы вывести этого парня из равновесия. – Фиби вытащила один из отчетов. – «Затем офицер Микс связался с этим человеком по телефону и заявил, что тому не остается ничего другого, как приложить пистолет к собственному виску, а затем спустить курок».
– Я прекрасно контролировал ситуацию, пока там не появились вы. В конце концов, заложники выбрались оттуда целыми и невредимыми. Никто не погиб.
– Внутри было три человека. А вышли оттуда только двое.
– Только двое и имели для нас значение.
– С вашей точки зрения. Видимо, именно поэтому вы сделали все возможное, чтобы довести этого парня до точки. Впрочем, судя по этим отчетам, заложники тоже не представляли для вас никакого значения. Вы ни разу не поинтересовались тем, в каком положении они находятся. Более того, вы умудрились еще больше ухудшить ситуацию, заявив вооруженному человеку, что у него не хватит смелости пристрелить заложников.
– Вам просто нужно обвинить кого-нибудь в своих неудачах, мэм…
– Не волнуйтесь, офицер, свои действия я смогу обосновать. А вот вам это вряд ли удастся. Вы отстранены от работы на тридцать дней.
– Дьявол! – Микс резко вскочил со стула.
– Этот случай будет подвергнут самому тщательному расследованию, как, впрочем, и ваши действия. Вам же в течение ближайших трех суток предстоит наведаться к психиатру из нашего департамента – он должен дать оценку вашему поведению. Это приказ.
Лицо Микса побагровело от ярости.
– Вы не можете так поступить со мной!
– Вы вправе опротестовать мое распоряжение. Хочу только предупредить, что капитан Мак-Ви уже ознакомлен с этими документами и не возражает против моего решения.
– Еще бы он возражал, если учесть, что ты ему регулярно даешь!
Фиби медленно поднялась со стула.
– Что вы сейчас сказали?
– Да всем давно известно, что ты сидишь здесь только потому, что капитан трахает тебя, когда ему вздумается. Я еще разберусь с тобой, сучка, и тогда посмотрим, кто из нас лишится работы!
– Вы отстранены на тридцать дней, офицер. Кроме того, вам придется ответить за явное пренебрежение субординацией. А теперь вам стоит вернуться к себе, пока вы не договорились до чего-нибудь худшего.
Сделав шаг вперед, Микс оперся руками о ее стол:
– Хуже будет только тебе. Можешь в этом не сомневаться.
У нее даже горло перехватило от возмущения.
– Вы уволены. Ваше оружие и жетон.
Рука Микса метнулась к кобуре, и в его взгляде Фиби ясно прочла, что он не просто сукин сын – он куда опаснее, чем она предполагала.
Входная дверь внезапно отворилась, заставив Фиби вздрогнуть. На пороге стоял Сайкс.
– Извините, что помешал. Лейтенант, не уделите ли вы мне минуточку, когда освободитесь?
– Я уже освободилась. Офицер Микс? Вы слышали приказ?
Микс вытащил пистолет, после чего швырнул его вместе с жетоном ей на стол. Лишь после того, как его спина скрылась за дверью, Фиби позволила себе с облегчением вздохнуть.
