Правда, у объекта травли всегда есть выбор способа реагирования на ситуацию. Он может:
– плакать и бросаться начальству в ноги;
– найти богатых и могущественных покровителей, чтобы те усмирили гнев руководства, разумеется, на время, до следующей массированной атаки;
– уйти, гордо хлопнув дверью себе по заднице;
– игнорировать неприятности ровно до того момента, как будет вывешен приказ об увольнении по причине несоответствия занимаемой должности;
– жаловаться в вышестоящие инстанции и судиться-судиться-судиться до тех пор, пока не закончатся ресурсы, либо время пенсии не подойдёт.
Я не хочу тратить драгоценное время своей жизни на суды и пересуды. Несмотря на все тяготы, я люблю жизнь и хочу наслаждаться ею, а не брезговать. К тому же, данный способ реагирования стоит немалых денег. Да, у нас в стране трудовые иски рассматриваются бесплатно, но, у того, кто сам себе адвокат, клиент, как известно, дурак. Ещё я не собираюсь тратить на суды свои сбережения, а просить денег на это дерьмо у Григория не собираюсь ещё сильнее. Я вообще ничего ему рассказывать о своих сложностях не собираюсь. Наши с ним дни сочтены.
Мы скоро расстанемся, и этот факт тоже нельзя игнорировать, ибо я не намерена ждать, когда Гладышев сам отвесит мне смачного пенделя. Я не намерена ждать, собирая на себя плевки начальства и коллег, когда мне наподдадут под зад в театре. Я не мусорный пакет и не плевательница, поэтому игнорировать травлю – не мой вариант.
Гордо уйти под оскорбления и улюлюканье… В чём тут гордость?
Можно, конечно, нажаловаться мамке, и она обязательно что-нибудь придумает, но я не хочу жаловаться. Не хочу расстраивать свою не такую уж молодую мать, которая только в последние лет десять начала жить жизнью, похожей на человеческую.
Плакать и бросаться в ноги однажды мне приходилось. Подействовало. Правда, тогда я ещё не окончила училище. Я из него попросту сбежала на два месяца.
Глава 6
В свои неполные пятнадцать лет я сбежала с любимым парнем Юрасиком, насквозь криминальным и невероятно харизматичным элементом, из города. Мы с ним отправились в нелегально-гастрольный тур по стране.
Не поверите, но наше знакомство произошло в университетской библиотеке. Меня туда направил преподаватель народного танца, седовласый дедок возрастом немного за восемьдесят. Он попросил сделать ксерокопии нескольких страниц одной редкой книги, которая хранилась в читальном зале и не выдавалась на дом ни студентам, ни преподавателям. Сам дедулька идти в библиотеку боялся: той весной почти до самых майских праздников свирепствовал гололёд.
Оформив пропуск, я шла по коридорам храма книг, поражаясь его красоте и величию. Шедший навстречу двоечник-прогульщик с юридического факультета Юра Бердников был зеленоглазым, темноволосым симпатягой. Он не испытывал в тот момент никаких чувств, кроме скуки.
Позже Юра говорил, что приметил меня сразу, и ему понравилось наблюдать за мной. Он всегда восторгался миниатюрными девушками, вдобавок мои движения и походка… Спасибо хореографическому училищу, за наше счастливое детство!
Я задержалась тем пасмурно-тягучим тягучим днём в библиотеке почти до закрытия, потому что увлеклась своей спонтанной экскурсией и просмотром редких книг. Юра полдня ходил за мной, как приклеенный, и подошёл знакомиться уже в гардеробе.
Я отнеслась к взрослому парню настороженно, но было в его облике, словах и манерах что-то невероятно располагающее. Я позволила симпатяге проводить меня до ворот училища, и мы подходили к ним уже добрыми друзьями. На второй встрече я влюбилась по уши, а на третьей окончательно потеряла голову. Лето и осень прошли в любовной горячке. После Нового года мы решили бежать.
