Эйвинд написал записку, вложил в кошель и с вахтенным отправил начальнику местной управы.
Грузный хозяин портовой полиции развязал шнурок, пересчитал золотые монеты, составляя их столбиком, пересчитал снова, а уж после прочитал послание:
«Отзови своих псов от берега до одной склянки следующей пополуночи. Благодарный К».
В лысой голове служаки мелькнула мысль увеличить золотую стопу, и сделать это когда птичка, начирикавшая новость, снимется с места. Не раньше. Он знает цену своей жизни и цену слова шкипера «Чёрной Звезды». Зачем суетиться? Толстяк в предвкушении потёр потные ладони о грязное сукно штанин.
Между тем занимался ненастный день. С моря ледяные порывы ветра гнали позёмку на бедные, хаотично разбросанные там и сям лачуги портовых рабочих и рыбаков. Над ними метались печные дымки с искрами.
Среди этой толчеи стихии и бедности, врос в землю трактир «У мелких». Низкая каменная харчевня на пять длинных столов с лавками, большой печью и двумя спаленками, расположенных на крыше заведения. В их узких окошках уже мерцал свет..
Имечко харчевня получила от завсегдатаев благодаря тому, что здоровущего пузатого бородача – хозяина звали Повэль (маленький), а его дочку – широкую в тазу, высокую блондинку с всегда красными, словно обожжёнными руками – Фамке (маленькая девочка).
Трактир ломился от гостей. Когда свет в слюдяном оконце засинел, счастливый Повэ зажёг самую толстую свечу и поставил на подоконник.
Под низким потолком плавал серый табачный дым. Несколько пар любопытных детских глаз следило с полатей за тем, что происходит внизу. Из-за дыма они оставались незамеченными. Вздрагивали, когда невпопад или стройно стучали дном высокие кружки о столешницы. Ждали, что хлипкий скрипач вот-вот сядет мимо стула и встать уже не сможет. Пугались, когда, страшно вытаращив глаза, мужики хватали друг дружку за рубахи, а после снова хохотали, хлопали по плечам, и соединив руки качались, что волны в море из стороны в сторону, хрипло горланя песню. И дети смеялись с ними вместе. Провожали взглядами свою усталую мамку, то и дело подгоняемую в зад очередным гостем наверх. Скоро в их компании прибавится братик или сестрица. И будет орать, как сейчас орёт краснощёкая Яра. Надо бы нажевать ей мякиш, да некогда. В тёмном углу блеснул отсветом пиратский кинжал. Начиналось самое интересное…
Слип тоже был здесь. Сначала наливался элем в угрюмом одиночестве, и вот уже как час делил штоф с невесть откуда свалившемся на его голову британцем. Этот рыжий, на вид около пятидесяти, жилистый дылда в конце концов очень заинтересовал боцмана. Два пса вначале, порыкивая и скалясь, обнюхали друг друга. Но полупустой штоф и общие интересы сделали их закадычными друзьями.
Нового приятеля звали Дункан Булл. Капер из Дувра охранял морские границы этого английского порта.
Законными методами их король уже не справлялся с засильем пиратов на торговых путях. Купцы опасались за свои товары и суда, и перестали выходить в море, отчего экономика страны трещала по швам.
От великого ума Его Величество издал указ о каперстве. Таким образом, узаконил пиратство. Предполагая, что наёмные форбаны из клуба «Пять портов» будут топить чужих пиратов. Только чёрного кобеля не отмоешь добела. Дело стало ещё хуже. Пираты, махая официальной бумагой, грабили всех подряд. Чужих и своих. Аппетиты некоторых росли.
По наводке портовых шпиков Роттердама Булл знал, кто такой Слип, поэтому шёл напролом и подороже продавал себя. Природный ум и хитрость никогда его не подводили.
