Рожденный Богом - страница 3

Старообрядческая улица, дом три: такси остановилось точно возле подъезда и водитель, словно лакей, распахнул заднюю дверь, помогая выйти старику.

– Сколько? – не глядя, спросил Власий.

– Ничего, ничего, это подарок, – чуть ли не отскочил в страхе от него таксист. – Такая радость, а вы про какие-то деньги, – чуть ли не пролебезил он.

Волосов только улыбнулся, но сунул в карман испуганного водителя трешку. Машина, взвизгнув покрышками, скрылась в ту же секунду, как Петрович ступил на первую ступень дома.

– Ну, здравствуй, здравствуй, Щур, – потрепал старик собаку. – Соскучился поди, пока я за внучком-то ездил?

Пес пару раз негромко тявкнул, понимая, что не стоит будить спящего малыша.

Власий присел на корточки, хотя нога при этом отдала старой болью, и дал собаки понюхать нового жильца.

– Запомни, Щур, теперь и он под твоей защитой, – пес посмотрел на старика. – Да, он важнее меня, отныне это твой хозяин.

Щур вновь негромко тявкнул, как бы соглашаясь с новыми правилами. Пес был из породы кавказских овчарок: крупная особь, с массивной головой и крепкими челюстями. У него был необычный рыжий окрас и, порой, когда солнце подсвечивало его, казалось, что собака объята пламенем.

– Де-е-да-а, – протянул карапуз.

– Правильно, Илюша – деда, – улыбнулся Власий, глядя, как внук прыгает на кроватке, держась за деревянные прутья.

– Де-да-де-да-де-да-де-да-де-да, – зашумел радостно малыш, пуская пузыри. Лицо его так и светилось от радости, а ноги все не переставали двигаться, невысоко подбрасывая тельце.

Илье всего одиннадцать месяцев, а он уже шустро бегает и пытается говорить. Порой он сидит в кровати и что-то свое мастерит: то складывает домик из игрушек, то отрывает им ноги, а потом пытается закрутить обратно. Взгляд его при этом задумчивый, словно он решает задачу не меньше вселенского масштаба, язык высунут, а по подбородку стекает слюна. Власий любит наблюдать за внуком и не вмешивается в его игры, пока малыш не попросит его об этом. При этом он делает такой жалобный вид, протягивает игрушку в маленьких ладошках и чуть ли не плача говорит:»«Де-да»». Трудно удержаться, чтобы не засмеяться при этом, но Волосов старался держать лицо и со всей строгостью осматривать повреждения. Он садился рядом с Илюшей, и они вместе решали что делать.

– Может так? – спрашивал Власий Петрович, примеряя ногу к кукле.

– Не-е, – строго говорил карапуз.

– А если так? – старик поворачивал сломанную деталь по-другому.

– Де-да, де-да, – радостно кричал малыш, подпрыгивая на маленьком стульчике.

Власий принимал задумчивый вид, легко чинил поврежденную игрушку и отдавал ее внуку. Столько радости нельзя передать, книга попросту не вместить ее всю.

– Деда, а откуда дети белуться? – как-то задумчиво спросил четырехгодовалый Илья, собирая разноцветную пирамиду.

Власий аж чаем поперхнулся. Не то чтобы вопрос стал для него неожиданным, просто он не предполагал, что он прозвучит в таком возрасте.

– Как тебе сказать, – откашлялся старик. А, действительно – как? – Все начинается с того, что встречаются мама и папа… – начал он.

В детсаду был собран большой коллоквиум и на повестке дня стоял только один вопрос: «Откуда берутся дети?»

– Не-не, их птиця плиносит! – кричала девочка справа.

– А мне папа говорил, их находят в цветах, – важно заявил мальчик слева, тот, что в очках.

Илья всего две недели ходил в сад, что рядом с их домом и не всех еще знал по именам. В саду ему нравилось: здесь было много детей, с которыми он усел подружиться, вкусно кормили, а еще тут было много игрушек и добрые тетя, которых все называли»«во-спита-тель»». Илюше нравилось здесь и сейчас он кружкой по полу, призывал всех к молчанию.