Между кораблём и «булом» расстояние было минимальное – метров пятнадцать. Для космоса, считай, совсем ничего. И вот, случился там, можно сказать, немыслимый казус, вероятность которого – один на миллиард. А может, и один на триллион… В общем, Лариса метеорит проверила – всё чисто: биологических угроз – ноль, радиационный фон камня в пределах нормы, физический контакт с ним допустим. Питер в сопровождении Букашагина к нему подплывает и… Вот, надо же было американцу покомедничать! Сел он на камень верхом, эдаким космическим «ковбоем», Андрюха его снимает на видео. И вдруг, откуда ни возьмись, применительно к положению Моррисона на камне – откуда-то снизу (кстати сказать, в космосе нет ни «верха» ни «низа», всё это – чисто условно) в «бул» влетает неведомо откуда взявшийся ещё один булыжник килограмма на три, и со страшной силой бьёт по краю этой глыбы.
А этот «бул» и сам-то в тот момент летел со скоростью не ниже первой космической. Просто, «Эльбрус» выровнял с ним свою скорость, и шёл параллельным курсом. Поэтому, если в этот момент глянуть из иллюминатора нашего корабля, то создалось бы впечатление, что они, просто, как бы, недвижимо висят в пустоте друг напротив друга. Во-о-о-т!.. А тот, шальной камешек, стукнувший нашу находку, шёл другим курсом, почти перпендикулярно к плоскости эклиптики, и поэтому для нашего «була», говоря старинным флотским языком, был – что гиперскоростная торпеда для линкора. Удар был такой, что во все стороны брызнули каменные осколки, наш «бул» от корабля отлетел метров на пятьдесят, да ещё и закрутился, как карусель. Бедного американца тут же, как из катапульты швырнуло неведомо куда. Он только и успел вскрикнуть: «О, май гадд!!!», и мгновенно исчез, как будто его и не бывало.
В принципе, для тех, кто в космосе не первый год, кто там, как у себя дома, в случившемся ничего страшного не было и на йоту. Найти этого Питера проблем не составляло никаких. Но он-то этого не знал! Оказавшись один в космосе, летя неведомо куда, не видя даже намёка на возможность сориентироваться, он испугался насмерть и стал отчаянно звать на помощь… Весь экипаж его успокаивал, кто как мог, а он без конца повторял одно и то же: «Наверное, мне конец!». Лариска первой, включив ИРУ (индивидуальное реактивное устройство), ринулась вслед за ним. По автоматическому пеленгу она догнала его в течение нескольких минут. Американец был уже в нескольких десятках километров от корабля, и всё ещё по инерции летел, по его представлению, прямо в тартарары. Пребывавший в ужасе Питер даже не ожидал, что помощь прибудет так скоро. Появление Ларисы его шокировало не менее, чем спонтанный индивидуальный полёт в бездну. Схватив американца под руку, его спасительница отбуксировала всё ещё трясущегося бедолагу в сторону «Эльбруса». Моррисон этому обстоятельству невероятно обрадовался, расчувствовался, и когда уже в корабле выбрался из скафандра, стал перед Лариской на колено и сделал ей предложение руки и сердца. Команда, конечно, обалдела: во, мужик, даёт!
Впрочем, этому никто особенно-то и не удивился. Сама по себе Лариса очень даже ничего (я видел её на кадрах архивной видеохроники нашего корабля – интересная особа). Да и характер у неё, как у некрасовских крестьянок (и коня на скаку, и в горящую избу…). Такой предложение сделать никому не зазорно. Зато сам Питер… Вот к нему-то – да, вопросы имелись. Во-первых, американец лично, пусть и мельком, уже уведомил экипаж, что он давно женат и, к тому же, в браке безумно счастлив. Во вторых, Моррисон имеет «фры чилдрон» (троих детей). Какие, в таком разе, могут быть с его стороны предложения руки и сердца кому-то ещё? Конечно, если только вдруг окажется, что он принял ислам, и желает создать гарем? Ну, тогда бы это было объяснимо.
