Служители повернули ворот, и клетушка с вооруженным гладиатором легко поехала вверх, к распахнутому люку арены. Яркий свет – именно яркий, как показалось Юнию, хотя в общем-то день выдался пасмурным – на миг ослепил глаза, и юноша прикрыл веки. А когда открыл, увидел перед собой желтый песок арены… и несколько пар гладиаторов, с десяток, а может, и побольше. Рысь поднял глаза – о, боги! Он никогда в жизни еще не видал такого скопища народ и был поражен. Да, Каллид, конечно, рассказывал, что амфитеатр Флавиев вмещает полсотни тысяч зрителей, но одно дело – слышать, и совсем другое – видеть воочию. Огромные, заполненные празднично одетыми людьми ярусы, казалось, поднимались прямо в небо, затянутое разноцветными облаками, желтыми, синими, красными… Нет, то не облака! Это навес от дождя, натянутый на высоких мачтах! Какое все огромное, а он, Ант Юний Рысь, здесь всего лишь песчинка, как и все прочие гладиаторы.
– Эй, деревенщина! – прокричал ему стражник. – Хватит пялить глаза, или могут подумать, будто ты никогда не видел людей. Иди за всеми и приветствуй императора!
Юний потряс головой и поспешно догнал выстроившихся в колонну бойцов, как раз проходивших мимо украшенной пурпурным занавесом императорской ложи. А вот и сам император – в тоге и мантии, с золотым венком на голове. Бледный, болезненного вида юноша, ровесник Рыси. Рядом с ним слуги и приближенные.
– Аве, цезарь! – проходя мимо, произнесли гладиаторы. – Идущие на смерть приветствуют тебя.
Распорядитель боя – высоченный чернявый мужчина в черном, с золотым шитьем греческом гиматии, – поклонившись императору, поднял руку и не торопясь, торжественно огласил список. Каждое имя гремело в воздухе над ареной, легко достигая ушей зрительниц последнего, пятого яруса. И каждое имя сопровождалось приветственным гулом, а некоторые – даже овациями.
– Гней Сергий Флос, – прогремел голос распорядителя, тут же подхваченный гулом, – против Анта Юния Рыси из Косматой Галлии!
Лишь жалкие хлопки! Ну, понятно, имя Рыси еще ничего не говорило зрителям. Это было, конечно, плохо – приходилось рассчитывать лишь на свои силы, не надеясь, что в случае проигрыша тебя спасут от смерти поклонники. Обычно судья и устроители игр не противились желаниям публики, но для Юния проигрыш означал смерть. Что ж, пусть будет как будет!
Рысь вытащил меч и по знаку судьи сделал несколько шагов в сторону своего соперника. Обнаженная грудь Сергия блестела от пота, а скорее была чем-то намазана, ведь на арене вовсе не было жарко. Высокие золоченые поножи «фракийца» поднимались чуть выше колен, широкий пояс надежно защищал живот.
– Давай, «фракиец»! Сделай этого юнца! – закричали с сенаторских трибун, видимо, поклонники Сергия, и тот, взмахнув мечом, немедленно бросился в атаку.
Рысь подставил под удар щит и, не уклоняясь, – он старался сейчас не уклоняться, зная, что это не нравится зрителям, – нанес ответный удар, пришедшийся сопернику в щит. От следующего удара Сергий отпрыгнул, затем и вообще метнулся в сторону, стараясь зайти сзади. Его прыжки не вызывали недовольства публики, но вот Юний мог применить их только лишь в самом крайнем случае. Что можно «фракийцу» или ретиарию, непростительно для секутора и мирмиллона.
Выставив левую ногу вперед, Рысь прикрылся щитом, отбивая наскок вновь бросившегося в атаку соперника. Помня учебную схватку, тот старался держался подальше от щита Юния, а собственный небольшой щит частенько использовал в качестве ударного оружия, каждый раз вызывая восторженные крики толпы.
