Тихие шаги по лестнице, и все стихло.
Сзади послышалось тихое рычание.
– Иди на место и не высовывайся, – шепотом приказала она псу.
Чингу рычать перестал, но не ушел.
Пришлось отвести его в комнату и, глядя в глаза, настойчиво попросить никуда не ходить.
Пес послушался.
С трудом выдохнув, она собрала волю в кулак и вышла на площадку. Дверь в квартиру Кузнецова была закрыта и опечатана. Саша присмотрелась. Бумажка приклеена кривовато, вчера у нее получилось гораздо аккуратней.
Раздумывать было ни к чему, и Саша, оторвав полоску бумаги, толкнула дверь. Так и есть – не заперта.
В квартире темно, но не настолько, чтобы не понять: здесь был обыск. И такой… капитальный. Саша прошлась по помещениям, пытаясь представить, что могли искать у пенсионера. Ударные силы ищущих были направлены на шкафы и ящики. Ну, это понятно. Но зачем надо было открывать и вытряхивать банки с огурцами и вареньем? Или то, что они искали, такого маленького размера, что можно засунуть в банку? Драгоценности, что ли?
Делая обход, она попутно попыталась вспомнить, что знает о Кузнецове, и почти ничего не вспомнила. Только то, что ему восемьдесят шесть и он, кажется, до пенсии работал на фабрике. То ли водителем, то ли мастером. Как-то мимоходом он об этом упомянул.
Саша призадумалась.
Все в доме говорило о том, что никаких драгоценностей у Ивана Ильича не водилось сроду. И тем не менее получается, что убийцы приходили сюда уже дважды. Первый раз был неудачным, и они убили хозяина квартиры. А второй?
Нашли ли они то, что им нужно?
Вопрос был риторическим и никаких надежд на ответ не оставлял.
Почему-то ей ни разу не пришла в голову мысль позвонить в полицию. А, собственно, почему? Неужели в ней нет ни капли доверия к правоохранительным органам?
Впрочем…
Тот капитан – Селезнев, кажется – оставил визитку. Она положила ее на столик в коридоре и забыла. Вернуться и позвонить?
А может, не полицейскому, а тому мужику со странной фамилией? Иван Ильич ему родственник. Путь Чеченец в полицию и названивает!
Саша сунула руку в карман в поисках телефона и нащупала что-то твердое. Ах да, псалтирь. Забыла о ней совершенно.
Как и телефон, который, скорей всего, остался на прикроватной тумбочке.
В любом случае здесь ей делать больше нечего.
Перед тем, как выйти на площадку, Саша долго прислушивалась, стоя под дверью. Если увидит кто-то из соседей, потом полиция точно решит, что это она устроила хаос в квартире Кузнецова. И что за этим последует? Правильно. Обвинение в убийстве. Хорошо хоть догадалась ничего не трогать в доме. Впрочем, ее отпечатки наверняка обнаружат на ручках кухонных шкафов.
Ну и дура ты, Сашка!
Вернувшись в кухню, она схватила полотенце и протерла все, к чему могла прикасаться, понимая при этом, что сделать это надо было раньше. Сейчас уже не вспомнить, за что хваталась, когда искала корм.
Ее отпечатки где-нибудь да найдут. После этого уже не отвертеться.
– Да плевать! – разозлилась она. – Найдут, значит, найдут. Пусть докажут!
В состоянии крайней рассерженности Саша вышла из квартиры соседа и, не думая об осторожности, протопала к своей двери.
Будь что будет, а там посмотрим!
Чингу ждал ее под дверью и – сразу видно – был готов к драке.
– Все хорошо, все нормально, – поглаживая собачью холку, сказала Саша.
Чингу вывернулся из-под руки и лег поперек входной двери.
– Да я и сама никуда больше не пойду, – махнула рукой она и пошла спать.
