Наконец они поравнялись.
– Вёлунд! Здравствуй! – воскликнул Холь и тут же бросился обнимать хромого конунга-кузнеца. Тот захохотал, широко разводя руки. – Брат мой, давно не виделись!
– Да вот давненько ты к нам не заглядывал, крылатый, – произнёс конунг-кузнец, похлопывая Холя по спине. Седовласый наконец выпустил мужчину из объятий и стал рядом.
– Ох и правда давно, – произнёс он. – Прошлой зимой?
– Да-да. В прошлую зиму ты как раз явился к нам сохатой лошадью, и, право, мы не знали, чем угощать тебя тогда.
– Овёс у вас так же хорош, как и мёд!
Мужчины рассмеялись. Горм стоял рядом, подбоченившись, и улыбался. Ситрик же переминался с ноги на ногу в стороне, пытаясь осмыслить всё, что сейчас услышал. Не ударить бы в грязь лицом, когда Холь будет его представлять конунгу-кузнецу. Богу-кузнецу.
Ситрик несмело рассматривал Вёлунда: его космы и бороду, такие же рыжие, как и плащ на плечах, широкие мозолистые ладони, красные от ожогов, и рябое от шрамов лицо, почти багровое, будто кузнец только-только отошёл от огня. Шаровары его были столь широки, что когда Вёлунд стоял, то не было видно его кривую правую ногу.
– А это кто с тобой? – Вёлунд наконец заметил и Ситрика. Холь хотел ответить, но конунг-кузнец его опередил: – Назовись, юноша.
– Ситрик. – Он прокашлялся: голос его украло волнение. – Сын Снорри Дублинского.
– Неужели тот самый Ситрик? – Вёлунд улыбнулся. – Ситрик, который убил конунга-волка?
– Тот самый, – подтвердил Холь, заглядывая в круглые от страха и изумления глаза парня.
– Я слышал о тебе от хульдр, Убийца волка. Знал бы ты, как они благодарны тебе за освобождение земель от желтоголового оборотня. Тебе стоит спросить за это у Лесного ярла. Он перед тобой в долгу.
– Прости, конунг, что перебиваю, – вмешался Горм. – Орм не хотел впускать его в чертоги, потому что на нём метка Смерти. Он её слуга.
Вёлунд внимательно, с прищуром посмотрел на Ситрика. В его карих глазах тлели угли. Парень не знал, куда себя деть от этого взгляда. Хотелось бежать. Хотелось скрыться.
– Он не враг нам, Горм, – наконец произнёс конунг-кузнец и после обратился уже к Ситрику. – Тебе нечего бояться. Этот мир не место для неё, как и говорил Орм, но также это значит, что она не сможет попасть сюда.
– А если она придёт за мной нарочно? – осмелев, спросил Ситрик.
– То мы не откроем ей дверь, – сказал Вёлунд и улыбнулся в бороду. – Я рад встречать таких гостей. Идите за мной в Высокий дом. Там вас накормят. Слугам велю растопить баню. А после ложитесь-ка сразу спать. В вашем мире сейчас ночь, а здесь же так высоко, что лучи солнца почти всегда освещают землю. Не поймёшь сразу, коли нет привычки, пора ли ложиться или ещё время для труда.
Вёлунд указал рукой в сторону Высокого дома, пропуская гостей вперёд, а сам пошёл следом. У порога Ситрик нагнал Холя и, поймав того за рукав, спросил вполголоса:
– Ты что, в самом деле побратим Вёлунду?
– Знаешь, я бы сказал так: что ты самый заурядный из всех моих друзей, – крякнул Холь. – Замечу это без всякого хвастовства.
– Скромности тебе не занимать, – хмыкнул Ситрик.
Вместе они нырнули в дверной проём. Пусть и был дом высок и чудесен, но проём был привычно низкий, как в обычном человеческом жилище.
– Холь, получается, что Белая Грива – это ты? – В голове Ситрика было столько вопросов, что они сами посыпались изо рта, хотя прежде в такой торжественной и непривычной обстановке он предпочёл бы помалкивать.
