Владимирский глядя на приближающуюся вражескую конницу, приказал зажечь факелы. Пристреленные пушки во всю разили противника, но только теперь к ним доставили наводчика-бомбардира Иванова, с руками зафиксированными и расставленными, будто он собрался кого-то обхватить.
Турки на своих скакунах, неслись во весь опор, стремительно приближаясь к крепостным стенам. Вот уже отчётливо стали видны их синие мундиры и головы с кричащими ртами, под красными шапочками эфестками. Турки, грамотно растянулись по всей долине перед крепостью, что бы уменьшить потери от пушечной шрапнели. И вот они уже на расстояние выстрела, и только тогда Волин скомандовал:
– Пли! – По неприятелю открыли оружейный огонь, защитники перевала. На крепость надвигался, не прерывный поток, улюлюкающий турок, казалось что оружейный и пушечный огонь, не влияет на эту лавину, вооружённых людей. Сзади возле скалы, накапливался новый отряд турок, готовый ринуться в атаку. Вот уже турецкие всадники совсем возле крепости. Одни стреляют по стенам, другие пытаются заскочить на стены, но их руки соскальзывают, от намазанных жиром камней, и они падают к подножью крепостных стен.
– Пора! Давай! – Машет саблей Владимирский и за крепостную стену летят самодельные бомбы.
Стены крепости содрогаются и снизу у стен жуткое месиво, убитых и раненных людей и лошадей. Не ожидавшие такого отпора, первые рядах турки растерялись. Но видя как их выкашивают ружейным огнём защитники крепости, вновь бросились на приступ крепостных стен.
И вновь полетели бомбы. Теперь в низу было столько людских и лошадиных трупов, что турецкие всадники заезжая на них могли хвататься за крепостные зубья, которые не были смазаны жиром. Враг стал постепенно забираться на стены, где его рубили и спихивали штыками вниз. Владимирский охватывал всю панораму боя, как бились на стенах и главное как возле скалы, накапливается новая партия турецкой кавалерии, что бы всей мощью вновь обрушиться на крепость.
– Господин штабс-капитан! Прикажите перенести артиллерийский огонь по скоплению турок у входа в долину! – Приставив руку к кепи просил наш герой, ведь по сути из офицерского состава, он единственный имел опыт боевых действий в более современных условиях. Артиллерия перекинула свой огонь по скоплению турок, вновь выкашивая их десятками. На этот раз в атаку ринулось всадников триста.
Турки, оставшиеся в живых из первой атаки, прятались под стенами, или залегли в траве, под прикрытием мёртвых лошадиных и людских тел, ведя от туда стрельбу по крепости.
Новая волна турок налетела с ещё большей яростью. Вновь в низ полетели бомбы. Владимирский бегал из конца в конец по стене, командуя своими минёрами. С его головы, пулей был сбит кепи. Бомбы кончались. Турки ворвались на стену. На глазах Владимирского была срублена голова поручика Яблонского, одним высоченным турком. Начиналась настоящая сеча, крики, шум, гам, выстрелы, лязг оружия, поочерёдная стрельба двух орудий, разрывы бомб, под стенами крепости. Санитары подносят ящики со снарядами, обратно тянут раненных. Владимирский бросался то туда, скидывая очередной заряд в нужном месте, где больше всего скапливалось вражеских конников, то сюда, крутя своими саблями, скидывая турок за стену. Он действовал на столько быстро, что всеобщая картина этого боя, для него была несколько замедленной. Перед его глазами проплыл его денщик в ефрейторских погонах и с георгиевским крестом на груди, за взятие перевала. И то как Петя выстрелил в турка, убившего Яблонского, но промахнулся. И как турок рубанул денщика саблей. Спасаясь Петручо прикрылся ружьём, сохранив свою жизнь, но потеряв средний, безымянный и мизинец, срубленные по фаланги. Выручая своего денщика, наш Варяг закрутив саблями бросился на здоровяка. Атакуя, сам не понял как увернулся от невидимого удара саблей, нанесённого ему турком. И все же он увернулся не полностью, турок зацепил его кончиком сабли, разрубив ему бровь, лоб и щеку, прямо в районе правого глаза. Теперь его правый глаз не видел не чего. Тогда наш Варяг добавил к своим саблям ногу, нанеся турку мощнейший удар ногой в область печени и вдогонку автоматически крутанул саблями и это спасло его. По тому как не будь удара в печень, голова Владимирского также слетела бы, как она слетела у Яблонского. Турок обладал удивительным ударом, которого Варяг не улавливал, а следовательно не мог от него защитится. Нога, которой ударил поручик онемела, этому было причина его нынешнее тело, ещё привычное к таким ударам. Однако, здоровенный турок увернувшийся от одной сабли Владимирского, попал под дамасский клинок, и с перерубленной шеей повалился словно подкошенный подкошенный. Турки сразу же дрогнули и в этом месте были скинуты со стены, ведь это пал их командир.
