Но разглядывая свою поклажу, я даже не успел позавидовать, как за дверью в коридоре послышался женский голос.
«Мрржено. Каму мрржено?»
– Вот сейчас действие цивилизации и проверим, – открывая дверь радостно подмигнул мне Серёга. – Смотри, как работает великое изобретение человечества.
Серёга, переложив карту в руке так, чтобы её было видно издалека, и вышел.
Я следом за ним.
– Нам, пожалуйста… – и Серёга, улыбаясь продавцу в белом переднике, стал перечислять названия, захотевшегося ему мороженного.
Получилось так, что ему захотелось почти все названия, и понятно почему. Лето, солнце нагрело вагон, а следом напекло голову. Становилось жарковато. Набрав таким образом целую охапку, он с усилием протянул карточку.
Продавец с ухмылкой и презрением в глазах, посмотрев сначала пристально на карточку, потом, не меняя выражение лица на Серёгу, важно сказала:
– Мы берём только наличные, мальчик.
Серёга, посчитав, что она пошутила, продолжал ей мило улыбаться, пытаясь протянуть средство платежа.
Мороженица, уперев руки в бока, гаркнула:
– Я же сказала только деньги и ничего кроме денег.
Серёгина вежливая улыбка выпендрёжника превратилась в гримасу. Он стоял, грея в руках мороженное и не понимал, что происходит. Всегда хорошо работающее изобретение, здесь дало сбой.
– Ну, что будешь платить? – сердитым голосом сказала продавец. —
Плати или отдавай всё обратно.
– У тебя нет немного наличных? – обратился Серёга ко мне.
Я на вскидку оценил сумму набранного, и усиленно завертел головой, давая понять, что моих карманных расходов, даже если бы их дали на месяц вперёд, точно не хватит.
Серёга всё понял и вывалил вкусно шуршащие пакеты на крышку передвижного, самодельного холодильника.
Продавец с недовольным видом стала укладывать их обратно.
Но тут Серёгу осенило. Он хлопнул себя ладонью по лбу, сказал:
– Какой же я, всё-таки остолоп.
– А где у вас в поезде банкомат? – спросил он у продавца.
Лучше бы Серёга промолчал.
Продавец, решив, что над ней издеваются, отложила свою работу, медленно подняла голову и высказала в адрес Серёги такое количество грубых высказываний, о существовании которых он даже не подозревал.
Мы со скоростью мысли ретировались обратно в купе.
Конечно, было подло с моей стороны, но внутри себя я ликовал.
Оказывается, не всё подвластно современным технологиям, и в будущем я ещё не раз в этом убеждался. Минус одно очко с цивилизации.
– Ладно, да не переживай ты, так с каждым может случится, – решил поддержать я друга, – давай лучше поглядим, что мне в дорогу дали, а то с твоим прогрессом можно с голодухи помереть.
Поезд, изредка подёргивая вагоном спокойно ехал мимо полей, лесов, рек, посёлков и городов. Останавливался на станциях.
А мы, разговаривая друг с другом смотрели в окно.
Проводник Петрович не показывался, да и новых пассажиров не прибавилось. Вагон шёл пустой.
За беседами мы и не заметили, когда стемнело.
Поезд, сбавляя ход, остановился на очередной станции.
Со стороны небольшого, одноэтажного, каменного, старинного строения послышался не понятно, что, объявляющий голос.
В окно нашего купе мы увидели, как мимо, по тускло освещаемому фонарями перрону, пробежала девушка. Держа за длинную ручку, она за собой катила чемодан на колёсиках.
Мы, молча проводили её взглядом.
И как только она скрылась из поля зрения, в дверь нашего вагона громко постучали. Стук в пустом вагоне походил на гром с ясного неба и за доли секунды долетел до наших ушей. Теперь мы смотрели не в окно, а друг на друга.
