Я и живым-то себя чувствую, только когда иду в Зону.
Иногда мне так тебя не хватает, папа…
Вышел из кухни, повалился на диван. Укрылся с головой и нырнул в забытьё. «Тьма, пустота… Хорошо», – успело мелькнуть в голове.
… к северу от Тропы «штормило». Ещё минуту назад деревья стояли, как изваяния – припорошенные пылью листья казались высеченными из камня.
А сейчас налетавший ветер швырял песок в лицо. Мощными порывами едва не сдувал кепку. Казалось, он прилетел со стороны Волги – именно оттуда катились низкие свинцовые облака. Только я знаю, что снаружи, за периметром, – даже травинка не шелохнётся. И ярко светит солнце.
А у Зоны – свой распорядок. Жаль, его не вычислишь заранее!
– Надо возвращаться, – буркнул Воробей, провожая взглядом мутный шар с тускло светящейся бахромой.
– Тут уже рядом, – успокоил я.
Одна «медуза» – это ещё не капкан. Главное, держаться подальше…
Мы шли вдоль улицы Невзоровых, обходя то, что раньше называлось парком имени Кулибина. Порядочный крюк, но я не идиот, чтоб соваться в хаос изменённых растений.
Тьфу.
Кажется, нас почуяли. Длинные ветки колышутся, как-то уж слишком склоняясь к нам через улицу…
Пришлось свернуть во дворы.
Этот чёртов парк разрастается с каждым годом. Ещё недавно можно было спокойно пройти по Короленко. А теперь, говорят, сплошной массив тянется к площади Горького.
Ничего, до следующего Большого Выброса. Зона поражения обязательно накроет изменённую дрянь. Почернелые коробки выгоревших домов – лишнее тому подтверждение.
Так что пылать будет до самой Ашхабадской. А если не сгорит – засохнет…
Мы опять повернули на север.
– Пару кварталов, и будем на месте, – уверенно сказал я.
Не первый раз тут хожу. Наизусть знаю все «дробилки» и «жучиные поля».
А Воробей слегка нервничает. Я его понимаю – всего полгода, как перебрался в Нижний. До этого работал только на Украине – там, говорят, Зоны спокойнее. Зато с «товаром» у нас богаче…
Ещё «медуза»! Висит, словно приклеенная, над автобусом у перекрёстка. Жаль. Я ведь хотел показать Воробью местную достопримечательность. В салоне за грязным стеклом – взвод полицаев. И все как живые. Разве что у прапорщика крысы отъели руку…
Ветер не стихает. Облака всё ниже. А иногда беззвучно проскакивают молнии – совсем рядом, среди ползущих над крышами тёмных лохмотьев.
Да, в такую погоду на север не лезут. Ну и что? Даже когда не «штормит», мало кто осмеливается сюда ходить. Кроме меня, и десятка человек не наберётся…
Мы обогнули руины высотки, дальше через сквер – мимо воронки «огненного червя». За высохшими кустами уже угадываются в дымке два старых дома – оба оплетённые «фиолетовой плесенью». Отсюда не видать, но между ними есть проход.
А по ту сторону – лужайка. Моя личная «ягодная лужайка»! Только растёт там не земляника. Там растут – баксы!
Я уверенно двинулся вперёд. И у самых домов притормозил.
Воробей коснулся моего плеча.
– Вижу, – сухо сказал я.
Две «медузы» плавали в воздухе – как раз у прохода. Шквальный ветер слегка сдувал их при каждом порыве – но слишком медленно. А третья – плавала над самым проходом. Невысоко – чуть выше человеческого роста.
Угу. Ничего удивительного – в такую погоду, в таком районе… Но, блин, какого хрена именно в этом месте, а не за квартал отсюда?!
Искать обходной путь?
Его нет. Я прекрасно знаю.
И ждать нельзя. Так и до темноты не успеем выбраться за периметр…
– Возвращаемся? – с надеждой уточнил Воробей.
