Русский Бермудский треугольник - страница 30

Я могу говорить только о своих ощущениях. Наш лагерь стоял на берегу Сылвы. Было неприятное ощущение, очень сильно сдавливало виски. Такое состояние испытывал не только я, у Владимира Шемшука были такие же проблемы. И очень сильно вращались биолокационные рамки. Это говорит о том, что какая-то – подчеркиваю КАКАЯ-ТО – энергетика нас окружала.

Шары – это реальность. Природа их неизвестна. Мы можем только предполагать, какую роль они играют, что это такое. На мой взгляд, по отношению к людям они ведут себя избирательно, что может говорить о некоей разумности…»[25]

Владислав Дрожащих, корреспондент газеты «Молодая гвардия» (в 1989 году):[26]

«В Молебку я впервые попал вместе с той нашумевшей экспедицией в конце июля – начале августа 1989 года. Меня позвал с собой Юра Беликов. К тому времени мы уже давно дружили.

Я был там всего два дня и одну ночь…

Пока народ распаковывался, устанавливал палатки на берегу реки, я стал обходить наш лагерь и почувствовал, что существует некая энергетическая граница. Ощущалось некое давление, когда я заходил за эту границу. Я отступал назад, и все проходило.

Потом я подошел к тому месту, где стояла палатка Паши Мухортова и каких-то девочек, почти на самой границе леса. Тогда я с ним и познакомился, сказал ему: «У тебя палатка стоит на очень плохом месте. Наверное, лучше в сторону ее переставить». А он говорит: «У меня такое странное ощущение. Вы стоите передо мной и кажетесь зелеными!»

Потом начали фотографировать. Ипполит Новиков был самым активным фотографом. С наступлением сумерек начались ночные бдения, бегание по кукурузному полю в поисках контакта, пытались объекты увидеть и сфотографировать. Постепенно народ угомонился и начал разбредаться по палаткам спать. Я остался у костра. Был Паша, девушка сидела у костра и еще какой-то мужчина, который работал с Бачуриным. Все мы живые люди, решили мы с Павлом отойти в лес по малой нужде. Отошли к опушке, еще темно было, рассвет не наступил. Трава была высокой, и я сказал Паше, что дальше не пойду. Он пошел вглубь леса, отсутствовал минут 5-10. Вернулся… И уже потом, эти 5-10 минут, которые я его не видел, он описал как момент контакта. Потом последовала его серия публикаций «М-ский треугольник». Помню, тогда еще усмехался про себя: «Пошел Паша по малой нужде в лес и вступил в контакт!..»

Когда вернулись к костру, женщина, которая приехала в зону со своей дочерью, рассказывала о наблюдении на пологе своей палатки странных фигур – «мультиков». Но кроме нее других свидетелей этого явления не было.

Из ощущений, которые мне пришлось испытать лично, были странные энергетические полосы, расположенные вдоль реки. Ощущение неприятного давления, когда идешь по берегу, оно то появляется, то исчезает, причем в строго определенных местах. Позже эти места я определил с помощью биолокации.

Во время ночной охоты за шарами я наблюдал какие-то отблески, но я предполагаю, что это могли быть и особенности ночного восприятия информации сетчаткой, т. е. – никакой мистики и аномалий.

Психологический настрой лагеря был нормальным. Не было «установки на контакт». Немного возбужден был только Ипполит Новиков. Он сразу же начал фотографировать нашу стоянку. Потом Юра Беликов показывал мне эти фотографии, там действительно были какие-то шары и свечение…

В то время мы встретили в Зоне только одну группу. Молебка хотя и не была публично раскручена, но о ней уже знали исследователи из других городов и приезжали сюда проводить «тихие» исследования. После «бомбы», любезно подложенной Пашей Мухортовым, сюда хлынул поток людей со всей России. И чтобы получить хоть какую-то территориальную привязку и добраться до Молебки (в публикации Павла она ведь не была конкретно названа, лишь приблизительное – «М-ский»), люди часто заходили в редакцию газеты «Молодая гвардия», где мы работали с Юрой Беликовым. Люди были разные: фанаты, исследователи, журналисты, оппоненты…»