Большинство домов в центре Рыбинска относят к стилевому вектору «купеческого ампира» – вычурно-тяжеловесного, «неладно скроенного да крепко сшитого, не слишком грамотного, но со своим лицом и характером». В линии улиц дома строились не «сплошною фасолью», а с интервалами, разделяясь каменными воротами и изгородями усадеб.
Общественные же сооружения поначалу элементарны. Это лавки. В 1790-х годах строят Хлебный гостиный двор – двухэтажное здание по периметру квартала с открытыми галереями вдоль фасадов, откуда был вход в лавку.
В начале XIX века у рыбинцев впервые возникает намерение привнести в образ города черты столичности. По крайней мере, с этого именно времени архитектура жилых зданий складывается не без участия столичных архитекторов. Преисполнившись амбициями и желая возводить свои дома по лучшим проектам, рыбинские купцы в 1810 году заказали петербургскому зодчему Карлу Росси несколько фасадов. В 1811 году он создал ряд образцовых проектов – около десятка фасадов жилых домов, а также «фасад каменному гостиному двору», «фасад деревянному гостиному двору для временных ярмонок», «фасад каменной хлебной пекарни», «фасад деревянной хлебной пекарни», плюс предложил свой вариант фасада биржи, уже построенной к тому времени по проекту Герасима Петрова. С этим обстоятельством связана местная историко-культурная легенда, которую теперь уже трудно подтвердить или опровергнуть. Считается, что именно архитектурные проекты Росси задали масштаб и образ застройки Рыбинска. Можно полагать, что Росси, мысливший обычно не отдельными зданиями, а ансамблями, подошел и к городу на Волге как к единому художественному ансамблю. Его гармоническое видение городской среды как-то усвоилось на берегах Волги и навсегда отпечаталось в местном ландшафте.
Вид многих других домов, построенных в первой половине XIX века, не повторяет в точности фасады Росси, однако сохраняет заданный им масштаб и ритм. Современный путешественник пишет так: «…улицы города обрамляли лаконичные жилые здания с изящной отделкой фасадов, а отличительной особенностью Рыбинска были «двухфасадные наугольные дома», которые «закрепляли угол квартала, определяя направление и красную линию двух улиц». Старинные деревянные особняки в резных наличниках называли «красой и гордостью рыбинской архитектуры». Консервативное купечество предпочитало типовую «бесколонную» архитектуру, по их мнению, отделявшую серьезных торговых людей от праздного дворянства»…
Новейшие исследования фиксируют лишь одно здание, точно построенное по проекту Росси: амбар в усадьбе купца Иконникова на Большой Казанской, 19б. В облике некоторых других домов первой половины XIX века пытались уловить сходство с проектами Росси для Твери. Фасады частных домов, составленные Росси и архитекторами его поколения, были адресованы конкретным заказчикам (Лаврентию Крашенинникову, Михаилу и Алексею Тюменевым, Антипу Сураежникову, Ивану Селетскому и др.), почти всегда это двухэтажные, небольшие дома – то с колоннами или пилястрами по фасаду, то с мезонином и ризалитом по центру, или еще с фронтоном или аттиком, а то и дома с гладким фасадом.
Московские искусствоведы Юрий Герчук и Марина Домшлак в их книге конца 1960-х годов о памятниках Верхневолжья обращают внимание на то, что канон классицизма исходил из четких и строгих приемов скульптурного украшения фасадов. В готовых формах отливались львиные маски, венки, грифоны, пальметки. Располагать их можно было по-разному, не повторяя одну и ту же композицию, меняя ритм узора.
