– Я не хочу омрачать убийством ваш праздник, – спокойно ответил Дарник. – Любое оружие слишком хорошо меня слушается.
– Бой на мечах в ножнах еще ни разу не привел к смерти, – заметил распорядитель.
– Я же сказал. – Скрытая ярость Дарника еще больше усилилась.
– Детские отговорки. Я разрешаю тебе меня убить, – опять под смех зрителей заметил рыжий.
– Ты сам себя загнал в угол, – тихо шепнул Дарнику Быстрян.
Отступать уже действительно было полным бесчестием. Дарник отдал свой нож Селезню, скинул безрукавку и взял в руки протянутый ему меч. Обычный двулезвийный меч и без того тяжелый, в ножнах весил в два раза больше. Долго сражаться им для Дарника было просто не по силам.
Противники заняли места друг против друга. Прозвучал удар молотка по медной тарелке, и в то же мгновение, пока рыжий заносил свой меч, Дарник прыгнул вперед и нанес сильный колющий удар в горло противника. Все было кончено. Рыжий, как надломленное дерево, криво и неловко опустился на землю, два-три судорожных движения, потом из перебитого горла хлынула кровь, и он затих. Ошеломленные зрители безмолствовали.
По знаку Быстряна ватажники окружили своего вожака. Но меры предосторожности были излишни – никто не собирался нападать на Дарника. Лишь когда ватага двинулась к берегу, распорядитель им сделал знак остановиться.
За самим поединком все как-то забыли о его награде – красавице вдове. Рыжего унесли, и распорядитель трижды повторил вызов на новый поединок, но желающих мериться силами с Дарником после случившегося не нашлось. Ватажники весело перемигивались, радуясь предстоящему подвигу своего предводителя. Дарник посмотрел на вдову, лица не рассмотрел, зато увидел ее пухлые кисти рук – и сразу пожалел о своем выигрыше. То, что для другого было бы удовольствием, ему представилось ужасным навязыванием чужой воли. Но в голову совершенно не приходило, как можно выкрутиться.
Отделив Дарника от верной ватаги, седовласый дед повел его вслед за небольшой женской процессией к городским воротам. На этот раз никто не препятствовал его входу в город. Тесно стоявшие двухъярусные дома с резными окнами и карнизами заставили его на время забыть о неприятной участи. У некоторых из домов первый ярус был выложен из камней. В один дом Дарника и ввели. Седовласый дед тотчас ушел, рядом появились две пожилые женщины, они провели Рыбью Кровь в маленькую комнату, где горел очаг и стояла огромная кадка с водой. Ему велели раздеваться и начали бросать в кадку из очага раскаленные камни. Из-за поднявшегося пара ничего не стало видно. Раздевшись, Дарник залез в кадку, в горячую воду по самую шею – и весь словно растворился в небывалом наслаждении. После омовения ему дали чистое белье и проводили в верхнюю комнату, где за накрытым столом его ждали самые разнообразные яства и напитки.
Все было похоже на одну из сказок, что читал вслух Лузга. Это мне в наказание за то, что я над ними смеялся, подумал Дарник, а в спальне еще красавица превратится в уродливую старуху. Найдя обрывок тонкой веревки, он незаметно привязал к правой ноге свой нож.
Пока он в одиночестве ел, не притрагиваясь к напиткам, мимо него из одной двери в другую шмыгали те пожилые женщины, что были с ним внизу. По шепоту и возне за одной из дверей он понял, что там находится спальня, в которой его ждет вдова с пухлыми кистями рук.
Вдруг в трапезную вошел высокий молодой мужчина в дорогом кафтане. Дарник вспомнил, что видел его на поединке, где тот выделялся своим мрачно-беспокойным поведением. Присев на скамейку к столу, незнакомец пристально посмотрел на Дарника, после чего сказал, что готов заплатить, чтобы вместо него войти в спальню к вдове. Предложение пришлось как нельзя более кстати, и бежецкий вожак тут же назвал сумму в двадцать дирхемов. Мужчина вместо серебряных дирхемов отсчитал три золотых солида.
