– А что не так? Разве ты не заслужила стипендию? – нахмурилась Арина. – У тебя отличные оценки. Ты одна из лучших не только на потоке, но и на всем первом курсе переводчиков. Разве нет?
Я взволнованно облизнула губы, собираясь с силами, чтобы продолжить рассказ. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы перевести дыхание, но мозг Арины уже раскачал ситуацию до катастрофических масштабов.
– Мать моя… Только не говори, что ты зарабатываешь оценки не мозгом, а…
Лена успела наклониться и зажать рот Арины ладонью. Все смотрели на меня и ждали либо подтверждения, либо опровержения.
– Нет, ну вы серьезно? – всплеснула руками я. – Думали, я раздвигаю ноги за оценки?!
– Мы с Леной – нет. А вот Арина…
– Арина уже молчит, – пробурчала та и изобразила, будто невидимым ключиком запирает рот на замок, а потом выбрасывает его в открытое окно.
– Я никому не давала, все заработала честно, своим умом, – гордо проговорила я, но сразу после этого уронила взгляд. Все же правда далеко не приятная…
Небо из розово-оранжевого стало сливовым. В сумраке девочки не могли видеть, как я покраснела от стыда, но четко ощущала, как горят щеки.
– Я действительно была в топе списка, но и конкурентов было полно. Все же повышенная стипендия на целые полгода – это хороший стимул бороться за оценки. Особенно если ситуация похожа на мою.
Подруги понятливо кивнули. Все они знали, как я живу.
Папы у меня не было. Он ушел еще до моего рождения, хотя я не уверена, что он вообще жил с мамой. Дома нет ни одной фотографии с ним. Все разговоры с мамой на эту тему кончались ее раздражением и просьбами больше не вспоминать «этот мусор».
Как-то раз соседка по подъезду, разозлившись на маму из-за какой-то ерунды, крикнула, что она меня нагуляла. Тогда я еще была маленькой, но теперь-то все понимаю… Но не знаю, чему верить.
Снова поднять с мамой тему семьи не вариант. Мама, похоже, сама не хотела быть частью этой несуществующей семьи. От нее я почти не ощущала тепла. Она исполняла родительские обязанности механически. Кормила, одевала меня, водила в школу до второго класса… Но никогда не говорила, что любит меня, никогда даже поступками этого не показывала.
Я безумно завидовала ребятам из класса, когда видела их с родителями. Они приходили встречать их со школы, появлялись на мероприятиях и собраниях. А я… С каждым годом все сильнее понимала, что я нежеланный ребенок, от которого просто побоялись избавиться.
Стоило мне отметить восемнадцатый день рождения и поступить в университет, мама почти полностью оборвала со мной связь. Наверняка она выдохнула с облегчением, когда я ушла. А возвращаться я и не хотела – мама жила своей жизнью, в которой было место свиданиям, подругам, нелюбимой работе с маленькой зарплатой… Но не мне.
Редкие звонки – это максимум, на который мы обе были готовы. На каникулы я даже возвращаться домой не планировала, потому что знала – там меня никто не ждет. Как и не ждали моего появления на свет девятнадцать лет назад.
В общем, деньги мне нужны, но бороться за них я готова лишь честным способом.
Была готова, пока в топе претендентов на повышенную стипендию рядом с моим именем не появилось имя Золотухиной Вики.
– Никогда не думала, что придется сказать такое, но Вика Золотухина была моей главной соперницей в битве за стипендию. – Я смотрела в окно, за которым засыпал день, но перед внутренним взором стояли воспоминания. – По баллам и оценкам мы шли вровень.
