– Но меня же ты знаешь! – возразил Эндрю, сразу направившийся к камину, как только они вошли в гостиницу. – Это называется плавание. Уверен, даже ты слышал о таком искусстве, Патрик. Есть моряки, которые умеют плавать. Правда, как мне говорили, их не так уж много, но они есть. Я выучился этому, когда деревенские забияки бросили меня в пруд. Если бы я не начал барахтаться, наверняка утонул бы. В плавании нет ничего волшебного или колдовского. Просто надо правильно двигать руками и ногами, только и всего. Скажи, Патрик, ты умеешь ходить?
– Ну конечно, я умею ходить.
– Почему «конечно»? Ведь когда ты только родился, ты не был способен на это. Ты научился этому, потому что так было нужно, иначе ты не смог бы двигаться по миру. А учиться плавать тебе не было нужды, поскольку ты не живешь в воде. А вот я частенько в ней оказывался, потому что меня швыряли в пруд и речку деревенские мальчишки.
– Но правда ли то, что ты сейчас нам говоришь? – спросил Патрик. – Я познакомился с тобой совсем недавно. По большому счету все, что я о тебе знаю, рассказывал мне ты сам. А вдруг ты самый бессовестный лжец в королевстве? Откуда мне знать? Все связанное с тобой покрыто тайной, мы только с твоих собственных слов знаем о том, что ты – сын кузнеца, у которого какой-то незначительный чин в деревне тамплиеров в Эссексе, мальчишка, который сбежал оттуда из-за хулиганов. Мне бы очень хотелось знать, откуда взялась пустельга, вылетевшая прямо перед носом у той лошади и напугавшая благородное животное. Еще мне очень интересно, откуда эти темные пятна на твоей лодыжке, похожие на след от пальцев. И почему пальцы у тебя на ногах с перепонками, как у утки. Там, откуда я родом, тебя бы сожгли сразу после рождения, как ведьмино отродье.
Тоби покраснел и с яростью сказал:
– Оставь его в покое, Патрик. С чего это дьяволу утруждаться и спасать жизнь невинной девушки? Без сомнения, та птица – его рук дело, но Эндрю пришел ей на помощь, спас ей жизнь и, возможно, душу. Эндрю – наш друг. Тебе должно быть стыдно за себя, Патрик.
Эндрю, начавший понемногу отогреваться у яркого огня, который весело полыхал в камине, покачал головой:
– Нет, Тоби, у Патрика есть право задавать эти вопросы. Хотя, боюсь, мои ответы вам придутся не по нраву. Я сказал вам правду: я действительно Эндрю из Крессинга, и мой отец – кузнец в стане храмовников. Моя мать собирала дрова в лесу среди зимы, когда родился я. Кое-кто помог ей и принял роды. То была женщина, которую у нас называют «женой колдуна», говорили, это ее пальцы выжгли отметины у меня на лодыжке, когда она вытащила меня из материнского чрева не так, как должно – не головой вперед, а ногами. Говорили, пальцы на ногах у меня такие потому, что в повитухах у матери была ведьма.
Эндрю не стал рассказывать своим друзьям о встрече с двумя мертвецами, которые утверждали, будто у них для него послание от жены колдуна. Это и впрямь могло отвратить от него вернейших друзей и заставить их усомниться в нем. Эндрю чувствовал, что и без того рассказал достаточно.
Тоби произнес чрезвычайно серьезно:
– Ты рассказал нам об очень странных вещах, Эндрю, но они не делают из тебя ведьмино отродье. Ты сын обычных родителей, так же как и я. В том, что твоя мать оказалась застигнута родовыми муками в лесу зимой, нет ни ее, ни твоей вины. И никто из вас не повинен в том, что ближе всех оказалась жена колдуна. Ты уже пострадал за это от рук жителей собственной деревни. Если бы ты и впрямь владел черной магией, то наверняка уничтожил бы своих обидчиков с ее помощью. Это имеет смысл, верно, Патрик? Почему тогда он принимал зло и побои, если в любой момент мог защитить себя колдовством?
