Рыжик-мореплаватель / Ginger, the sailor - страница 13

На каждом корабле есть ходовая рубка, откуда видно всё, что делается впереди и сзади – в открытом море и на палубе корабля. Помимо рулевого, всегда кто-нибудь главный находится в рубке, а во время шторма сам капитан руководит вахтой. Он расхаживает взад и вперёд, поглядывает на умные приборы, которые сквозь мрак и туманы, сквозь толщу воды видят встречные корабли или острые рифы, отдаёт приказы своим помощникам и не забывает при этом поглядывать на палубу: всё ли там в порядке?

И вот, когда шторм был особенно силён, капитан Кругосветов заметил сухощавую фигуру моряка, который пробежал по корме туда и обратно как раз между двумя волнами, заливавшими палубу.

– Кто посмел?! – крикнул капитан страшным голосом. – Боцман! Кто у тебя разгуливает по палубе в штормягу?! Со смертью играют? Мальчишки!

– Проверю, шеф!

– Смоет за борт – где мы будем его искать?!

И капитан загнул такую морскую фразу, что даже боцман уважительно крякнул.

Но зря они грешили на молодёжь. Это бывалый матрос Серьга, нарушив все приказы, выскочил на палубу в самый опасный момент и снял воробьишку с его нашеста. Сунув мокрый комочек за пазуху, Серьга удачно избежал очередной волны и прошмыгнул в каюту.

Его обступили другие матросы:

– Ну что? Дышит?

– Сердечко бьётся.

– Сейчас бы спиртом его натереть.

– Ага. И внутрь грамм сто…

– Сто это много. Утонет.

– Шутки шутками, а согреть бы надо его, братишки.

– Сейчас бы его в камбуз, на плиту!

– Тебя самого бы туда… голой задницей.

Но бывалый матрос Серьга остановил спорщиков.

– Ничего не надо, ребята… Чанга!

Умная собака поглядела на своего хозяина преданными глазами.

– Лежать, Чанга! Лежать!.. Гляди у меня!

Он раздвинул густую собачью шерсть на её тёплом боку и уложил туда Рыжика.

– Ай, молодец! – восхищались матросы: Чанга лежала, не шевелясь.

– Умница! – похвалил хозяин и провёл ладонью по животу собаки. – Эге, братцы… Или мы её так накормили сегодня…

– Или что?

– Или скоро пополнение будет в нашей команде.

– Да ла-адно…

– Вот тебе и ладно. На берегу-то она того…

– Чего «того»?

– Прогуливалась с одним лабрадором. Я тогда и внимания не обратил, а сейчас смекаю, что до серьёзных отношений у них дело дошло.

Рыжику вновь снилось родное гнездо. Родители натаскали в него столько мягкого пуха, что воробьишке стало жарко… и он проснулся. Открыл глаза и увидел густую чёрную шерсть со всех сторон. Внизу под ним урчало и колыхалось что-то тёплое.

Рыжик в страхе чирикнул и взлетел. Внизу лежала чёрная Чанга, на узкой койке спал Серьга… Впервые в жизни воробьишка оказался в человеческом жилье и заметался в панике.

– Караул! Закрыли! Закрыли Рыжика! – чирикнул он и только тут увидел круглое окно – такое же, как на его родном чердаке.

Не раздумывая долго, Рыжик полетел туда, стукнулся о стекло и принялся биться о него, истошно вопя:

– За что? Что я вам сделал, ироды?

Матрос Серьга поднял голову.

– Ожил, чертеняка? – улыбнулся он. – На волю хочешь?

– На свободу с чистой совестью, – отозвался голос второго матроса.

– Ну и живучие эти воробьи! – откликнулся третий.

– Жив! Жив! – чирикнул Рыжик, и кубрик содрогнулся от смеха – так к месту он чирикнул.

А Серьга открыл дверь и махнул рукой:

– Чанга! И ты, Рыжий! Ступайте отсель! Хватит! Понежились в тепле – и будет с вас!

На палубе было ещё сыро, но из-за туч уже выглядывало жаркое тропическое солнце, вокруг расстилался лазурный океан, и плохо верилось в то, что ещё вчера он ревел, клокотал и вздымался свинцовой волной.