Читать онлайн Анюта Тимофеева - Рыжий Лис для Волчицы

Десять лет назад

Маленькая волчица огляделась: где же этот наглый рыжий лисенок? Она удрала из дома, чтобы тайком встретиться с другом, а его все еще нет!

Почему тайком? Потому, что в стае совсем не поощрялись… да что там, вообще запрещались встречи с чужаками. Но она встретила Рики в лесу, когда еще не знала, кто он, и смуглый веселый мальчишка ее сразу влюбил… тьфу ты, да с ним просто было весело играть! Влюбляться… тьфу ты, она даже не думала об этом! Просто все мальчишки противные, а этот… а этот не такой противный.

А потом Рики все-таки прибежал, запыхавшийся и виноватый. Посмотрел на нее с опаской:

- Ты же будешь со мною играть? Я спешил, но пришлось бегать кругами, чтобы взрослым не рассказывать, куда иду.

- Буду, - вздохнула она.

Ну, глупо же теперь уходить, гордо задрав нос, если сама ждала его и переживала, не случилось ли чего с другом. Тем более, что в мелком и грязном прудике неподалеку их ждали головастики, которые уже начали смешно превращаться в лягушат: хвостики еще остались, но уже проклюнулись маленькие лапки.

Лейла с Рики ничего плохого будущим лягушкам не делали, только зачерпнули часть выводка в старую глиняную миску, которую припрятали здесь для подобных целей, и разглядывали смешных мальков поближе. А потом выпустили, пусть дальше подрастают!

А дальше по дороге, за холмом, их ждало чистое озеро. Конечно, там вода была холоднее, зато можно заплывать далеко, соревнуясь, кто быстрее. А когда плавать надоест или замерзнешь, здорово просто сидеть на мелководье, наблюдая, как уже настоящие мальки, рыбьи, смелеют и плавают совсем рядом, обманутые неподвижностью детей.

Лето, земляника, потом черника – ну, как тут можно усидеть дома! Конечно, они оба слегка врали родителям, говоря, что «Пойду в лес недалеко, мы там с мальчишками (или девчонками, смотря, кто из них это говорил) решили погулять». Родители очных ставок не устраивали, и их друзей не допрашивали, хотя обоим «конспираторам» все равно приходилось быть начеку.

Но оно того стоило! Птичьи гнезда, маленькие зайчата – нет, ребята не охотились на них, они просто издали наблюдали, подталкивая друг друга, и стараясь не шуметь, чтобы не напугать свои объекты. А перемазанные ягодами пальцы и губы служили отличным оправданием для родных, когда их начинали с подозрением спрашивать: «А что это ты так задержался? Уже скоро темнеет!». «Там такая поляна! – с восторгом отвечал кто-нибудь из конспираторов. – Там столько ягод… было. Теперь их уже нет… но я поищу другую полянку!»

***

И, когда Лейла услышала радостные крики: «Лисенка поймали! Идите смотреть!», она обмерла: «Только бы не он!».

Но в наскоро сколоченной из досок и прутьев клетке сидел ее друг.

Все, кто собрался вокруг «добычи», смеялись: «Такой мелкий!», и тыкали в него палками.

Конечно, лисенок был мельче волчат, он выглядел почти котенком. Рыжим котенком… Но Лейла втайне гордилась своим другом: он не боялся, не просил пощады, не плакал! А ему было страшно, она точно знала.

Да ей самой было ужасно страшно, она боялась, что ничего не получится, веселье ее сородичей не прекратится, клетку не оставят в покое, и ей не удастся придумать план спасени

Рики

Да, я знал, что это опасно, знал, что волки ловят таких, как я. Но с Лейлой было так интересно!

Конечно, мне и дома не скучно. Но с девчонками там играть почему-то не получалось, а с мальчишками я и так успею погулять.

Она рассказывала мне, как живут в ее селении, потом мы бегали купаться, искали птичьи гнезда, но не трогали их, а просто издали наблюдали. С ней было даже веселее, чем с мальчишками у меня дома; а с нашими девчонками вообще не интересно. Подумаешь, нашли, чем гордиться: тем, что они чистокровные драконицы! А с ними все равно скучно!

Когда я честно сказал им, что быть полу-лисом веселее, они обиделись, а двое вообще в драку полезли! Конечно, с девчонками я не дерусь, но как же хотелось дать сдачи! Эх… в общем, выдрали у меня волосы, вываляли в пыли, и я обиделся, сказал, что больше пусть не приходят.

Убежал в лес, превратился там… и встретил Лейлу! Я вначале подумал, что она тоже из наших, и хотел уже пройти мимо, чтобы не подраться еще раз. Но она заговорила со мной, спросила, лис я или оборотень… ага, обычный лис ей бы так и сказал: «Да лис я, лис, что, не видно!».

В общем, я захихикал и превратился. И еще оказалось, что она не из наших. Ну и ладно! Зато с ней весело. Лес-то, конечно, был приграничный, и ходить сюда было нельзя, как я слышал. Подумаешь, если быстро пробежать, а потом незаметно вернуться обратно, то никто ничего не узнает. Ей-то тоже родители запрещали, ну и что?

Жаль только, что мне приходилось врать и Лейле тоже, я не мог ей сказать, что сам из семьи драконов. Хотя мой папа – лис! Хи-хи. Зато мама – дракон. И второй папа, хотя и неродной, но все равно хороший, тоже дракон. Другой папа – эльф, а еще… Вот здесь мне все наши мальчишки завидовали, потому что он – паук! Когда он играл с нами в своем паучьем виде, было так весело!

А как весело визжали те, кто видел его в первый раз! Ха! Трусы! Ладно бы, девчонки, так и мальчишки-драконы визжали! А мы не боялись, он же наш!

Так что мне и дома весело, но к Лейле я все равно бегал поиграть.

Ну, и все-таки я попался. Конечно, мне твердили взрослые, чтобы всегда говорил, куда я иду, потому что в округе может быть опасно, и волки-оборотни там встречаются. Но Лейла – хорошая, хотя она и волчица, а если бы я маме или папам сказал, то мне бы запретили туда бегать!

Добегался. Поймали.

Вначале я не особенно боялся, потому что был уверен: меня точно спасут! Не знаю, как… просто прилетят драконы, и спасут!

Я даже Лиле (это ее короткое имя, ей оно больше нравится, чем Лейла) сделал страшное лицо, когда она хотела закричать, чтобы волки меня отпустили. Я же знаю, что ей попадет, потому что тогда все догадаются, откуда она меня знает.

А меня и так спасут. Наверное…

Сидя в клетке, я уже начал сомневаться, что меня быстро найдут и спасут. Сидеть было страшновато, а потом еще и голодно. Ой, какой же я дурак! Нужно было хоть кому-то сказать, куда я бегаю играть…

Когда наступили сумерки, к клетке осторожно пробралась Лила.

- Сейчас я сломаю прутья, - очень тихо сказала она.

- Тебе попадет, - так же тихо ответил я. Хотя понимал, что очень хочу, чтобы она мне помогла.

- Никто не догадается, я же не сказала, что знаю тебя, - быстро прошептала она. – Хорошо, что ты меня остановил. Больше не приходи, Рики! В следующий раз не повезет. Я подслушала: они хотят держать тебя на цепи.

Я поежился. Стало по-настоящему страшно.

Она поковырялась в замке, а потом начала дергать прутья. Я затаил дыхание, а затем попробовал помочь. И все получилось! Мы отломали один прут, и сделали дырку!

- Спасибо, Лила! – я обнял ее, хотя всегда смеялся над этими нежностями. Но теперь знал, что долго ее не увижу…

Лейла. Наше время

Ох, братец, братец… что же ты натворил!

После того, как все вернулись из похода, а он – нет, я поняла, что нельзя было его отпускать, нельзя! А как не отпустишь? Это не от меня зависело, и даже не от него…

Мое веселое детство осталось в далеком прошлом. Не в таком далеком, конечно – прошло десять лет.

Детство закончилось внезапно. Без Рики стало очень грустно и скучно. Я сама, конечно, запретила ему приходить, но все равно вначале с глупой надеждой наведывалась в лес: он не возвращался? Конечно, никого не было. А я поняла, что есть очень плохие, взрослые, законы, и это хуже родительских запретов. В прошлый раз мы с Рики нарушили все, что можно, и с ним чуть не случилось страшное. И это была уже совсем не игра.

Конечно, я играла с нашими мальчишками, но с ними тоже стало как-то не так интересно, как раньше. А с девчонками я всегда мало общалась, а потом и они меня звать перестали.

Остался братишка. С ним мы всегда дружили, а после исчезновения Рики он заметил, что со мною что-то не то, и старался отвлечь и развлечь, как мог. Мы сдружились еще больше, и стали исследовать окрестности вместе.

Потом мы переселились подальше от границы. Я капризничала, возмущалась, говорила, что не хочу, но, конечно, ни на что повлиять не могла.

И только гораздо позже я поняла, от чего хотели спастись родители. В одном из набегов погиб наш отец. Я не знаю, хотел ли он идти грабить, или просто не мог отказать старейшинам… потому мы и уезжали, чтобы реже собирали эти походы. Не помогло. А отец не мог пойти против всех, даже если бы хотел – его назвали бы трусом.

Два года назад не стало мамы. Я осталась старшей в роду. И мой брат, Грегори, на год младше меня.

Трудно привыкать быть старшей, за все отвечать, не прятаться вначале за папиной, а потом – и за маминой спиной…

Хорошо, что наш дом не требовал никакого ремонта, отец построил его надежно. А разные сезонные работы делал братишка, уж это он умел.

Еду готовить мы умели оба: пожарить или потушить дичь, сварить овощи, приготовить кашу или суп. Мы с Грегори ходили на охоту за птицей или зайцами, а на кабана он ходил с другими мужчинами. Да и дома мы держали кур и сажали огород.

Горе от потери родителей немного поутихло, и мы поняли, что умеем жить самостоятельно. Крыша есть, едой обеспечены, одежду мы либо покупали на ярмарке, когда к нам приезжали купцы, либо ходили в небольшой городок.

А еще я давно научилась шить из выделанной кожи. У меня получались кожаные штаны для походов в лес, куртки; я даже платье из мягкой замши могла сшить! Получалась, конечно, не такая аккуратная, красивая и дорогая вещь, какие мы видели в лавках, но ходить по поселку вполне можно было, и мне нравилось.

С деньгами было, конечно, не очень, потому что у нас, в поселке, мало кому нужно была работа, которую мог бы выполнить мой брат: вскопать огород, принести и наколоть дров, помочь с ремонтом дома. Но все равно на жизнь хватало, нам не так и много было нужно.

А вот с походами… Меня, конечно, туда не звали: я ведь девчонка! Но брата приглашали, соблазняли добычей, еще когда была жива мама. Но она строго-настрого ему запретила, и всем сказала, что не хочет потерять сына так же, как потеряла его отца. От нас тогда отстали, тем более, что Грегори был еще мелким.

А он сам, вообще-то, рвался доказать всем, какой он сильный и смелый, какой добытчик!

Но мама рассказала, что не только его могут убить или покалечить, но и ему самому, вполне возможно, придется кого-то убивать. Человека, другого оборотня… а, может быть, это будет ребенок или женщина! Я знаю, что свидетелей наши старались не оставлять. А если кого-то придется взять в плен?

Потом мама умерла, но брат уже сам как-то проникся, и не хотел идти грабить.

Но вот недавно… Грегори сам все понимал, но сказал мне с досадой:

- Лил, они не отстанут. Они назовут меня трусом, и нам будет невозможно здесь жить. Мне придется идти. Я, конечно, попробую что-то придумать, но не уверен, что получится.

Да, если не удастся отказаться, то мне останется только ждать его с замиранием сердца…

В этот раз мы попали, не думали, что на него так насядут все наши. Но в следующий раз, мы придумали, нужно будет заранее надолго уйти в город. Либо брат уйдет, либо мы оба. Не будут же за нами идти и разыскивать! Тем более, что наш правитель запрещает набеги на соседей.

Рики

Я шел навестить маму на работе, мысленно хихикая при воспоминаниях о том, какие картины видел там краем глаза в прошлый раз. А ещё посетительницы на меня посматривали с интересом, и я возвращал им эти взгляды. Ну, просто потому, что это весело!