Хотелось «посмотреть» его Круг, но не стала тратить ману. И так ясно, действительно старший из всех местных волков. И если Лихо только на несколько лет младше, то тут к гадалке не ходи – силён.
В его присутствии неловко стало и нехорошо даже. А что, если Макси Волколак и вот этот Гордей в схватку вступят? Кто победит из них? Волколак лет на триста помладше будет. А у оборотней-волков, чем старше, тем сильнее.
— Добрый день, Теона Марковна Тара, — поздоровался со мной Гордей очень приятным молодым голосом. — Добро пожаловать в мой дом. И ты, Влас, проходи.
Короче говоря, все дети Прасковьи Ниловны старикашке уже как родные. Забирает волчицу с волчатами. Осталось вдовой сделать.
Влас, естественно, недовольно насупился, голову опустил, глазами шарил по округе. Встал за моей спиной, но ничего не ответил, только кивнул ради приличия.
Назар со своим диким видом вообще не вписывался в интерьер, его не приглашали, он сам припёрся. Горделиво сверлил отца взглядом.
— У меня для тебя большой подарок, Теона, — продолжал лыбиться дедушка. Жестом пригласил за собой. — Такого тебе Акила точно не показывал, а мне бы очень хотелось удивить молодую самку.
Проходи, обувь можешь не снимать, — заметил моё некоторое замешательство Гордей.
И я в обуви прошла по его чудесным коврам. Зашли в молочную деревянную дверь в конце зала, и открылась взгляду большая комната с высоким потолком, а стены в ней были белые.
И, если с первого взгляда мне показалось, что на белых стенах нарисован вручную растительный орнамент, то потом я просто вросла в пол своими спортивными тапками и приоткрыла рот от увиденного.
— Это что… родовое дерево?! — восхищённо, с придыханием выкрикнула я, разглядывая невероятные заросли с именами волков всех времён.
— Да, тридцать особей выжили после первой войны с Хладнокровными. Они ушли в мир людей, кто ненадолго, кто там остался. Всего десять семей.
— А почему так мало?! — удивилась я, разглядывая прямо от потолка ветви деревьев. Я, между прочим, даже не сразу заметила юного пацана, который сидел, подогнув ноги, у самого пола и что-то там записывал. На голове хвостик, щетина рыжая только появлялась, глаза как у деда, зелёные. Мне его не представили, я так поняла, что это местная архивная крыска.
— Тридцать особей, а семей десять, потому что волки умудрились загрызть друг друга даже в таком количестве.
Я скуксилась, приподняв одну бровь. Даже в таком количестве оборотни-волки невероятно агрессивные. Видимо, самок было намного меньше.
— Так понимаю, род вы ведёте именно по мужским особям, — задумчиво протянула я и тут же увидела имя «Велижана Индрик».
— Вот ты убедилась, что некоторые великие самки всегда входят в состав родового древа.
— Так мы все родственники, получается? — я полезла по стенам, подумала, что часов пять проведу в этом месте, изучая всех и вся. — Обалдеть!
Я нашла бывшего своего мужа, своих подруг Снежану и Жанну и много-много волков, которых знала лично, о которых только слышала, и которые живут поныне.
— Красным цветом я обозначил только тупиковые ветви, — пояснял Гордей, довольный, что смог удивить меня. — Те, которые не оставили потомства.
— Слушаете! А как же вы ищете их? Как вы держите связь? Откуда вы знаете, что рождаются дети, и какие имена им даются?
Классное дерево, только вот Макси Волколака, которого Акила не убил, потому что изначально был человеком, Гордей не записал. Прасковья Ниловна была прилеплена к своему отцу Нилу Лихо. И сколько бы Влас не щурился, папку не нашёл. Только деда и маму.
