Команда опрометью разлетается по боевым постам. Полсотни матросских душ мгновенно канут в стальном чреве корабля, напичканном под завязку вторящим на разные лады мудрёным железом, хитроумными приборами и проводами. Натерпевшись от ненастья, баковые швартовщики с радостью ныряют в люк носового матросского кубрика, спасаясь заодно от пронизывающего ветра, ледяного жемчуга брызг из под форштевня и удушливого дыма газовыхлопа двигателей. Наглухо задраиваются двери, люки, иллюминаторы. Корабль вмиг обезлюдел, и только человеческое присутствие на ходовом мостике не позволяет ему уподобиться «летучему голландцу» 20-ого века.
За волнорезом море, словно из засады, с размаху наваливается на корабль, молодецки пробуя на зуб его корпус и людей внутри него.
По сигналу «Боевая тревога» баковая швартовая команда вмиг перевоплощается в аварийную партию корабля – специализированное подразделение по борьбе за живучесть корабля. Командир её тот же – един в трёх ипостасях мичман Кудин, крикливый, но в общем безобидный «сундук» А боевым постом ей служит баковый матросский кубрик. Казалось бы, неплохой боевой пост – чисто, тепло и тихо. Но нет добра без худа. В носовой части корабля качает в разы больше, чем в корме. Особенно досаждает килевая качка, амплитуда которой достигает порой двух метров. Несколько секунд палуба кубрика устремляет вашего брата на небеса. Недолго, однако, длится восторг вознесения. Опора под ногами, ещё секунду назад уверенно толкающая вас вверх, начинает вдруг проваливаться в тартарары, стремительно ускользая из-под ног. Тело не успевает за ней и судорожно пытается уцепиться за что попало, чтобы не воспарить окончательно. Внутренние органы, следуя своим законам, дружно устремляются вверх, пытаясь протиснуться через гортань и покинуть бренное матросское тело. Да, с десяток таких циклов для забавы или нервишки пощекотать – ништяк, но совсем другой коленкор, когда от этого некуда деться. Нет кнопки «стоп» для этого аттракциона. И с каждым очередным циклом «вверх-вниз» становится всё муторнее. Неодолимо тянет прилечь. Да кто же вам позволит лежать, когда корабль расписан по боевой тревоге? Впрочем, бывают моменты…
Многие помнят замечательный старый анекдот с очень полезной двойной моралью. Один человек после смерти попал в ад за земные прегрешения. Но нашлось у него одно доброе дело, которое он совершил при жизни – перевёл слепую старушку через дорогу. Получил он за это право самому избрать вид адских мук. Идёт он по аду, и ничего ему не подходит, всё плохо. Вдруг видит громадный чан, наполненный фекалиями. Стоят в нём по пояс мужики, курят сигары и спокойно беседуют о чём-то. Лучше не придумаешь. Выбрал. Не успел залезть в чан и закурить, как бежит адский менеджер с будильником в руке и кричит: «Кончай перекур, хлопцы, погружайся с головой! Я будильник на тысячу лет поставил».
Нечто подобное происходило в матросском кубрике. Как только баковые швартовщики залетели в кубрик, тут же развалились по рундукам, свесив прогары. «Вот так боевая тревога, – мелькнуло у Юрки.– Это они что, к бою так изготовились? Красиво живут». Подумал так, потому что не знал всего, как тот мужик из анекдота. Не подозревал, что кубрик, такой тёплый и уютный, лишь временное пристанище аварийной команды, не ведал того, что знали бывалые – валяться им более пяти минут никто не даст, потому лови момент.
