Читать онлайн Александр Ров - С днем рождения, Том!

"Долго-долго ты будешь смотреть, как он вырывает глотку тебе и твоим друзьям!"

– Семь, да в семь я смогу, это будет удобно. А во сколько подъедут из AcvaExept? Не услышал, три или четыре? Четыре, понял. Тогда у меня есть два с половиной часа на то, чтобы заехать за бумагами. Бэкс заполнил формуляр? Не слышу, повтори, куда положил? Все, слышу, в стопке. Я думаю, я найду, если что, то я наберу тебе. А? Лучше не тебе? Понял, тогда с ним свяжусь. Так правда не хочется, ну ты понимаешь, он начнет опять мямлить и вздыхать в трубку, а тут итак связь уже второй месяц не фурычит. Ладно, давай я тебе потом наберу. Что? А когда можно? Не поздно? Ладно, тогда пока.

– Не фурычит?

– Что?

– Ты сказал не фурычит? Сколько тебе, семьдесят?

– Сегодня, вроде, двадцать пять стукнет, а что? Чем тебя слово не устраивает?

– Оно старое.

– И что?

– Ты давно видел унициклы?

– Кого?

– Унициклы. Такие чудные велосипеды с одним колесом, на них еще медведи в цирке катаются.

– Ахаха, кто еще из нас старый? Ты давно в цирке был?

– Был недавно, с дочкой сестры ходил.

– И там катался медведь на этой штуке?

– Угу. А еще там были факиры, которые в свой рот заливают спирта больше, чем Дэн на тусах.

– Вот только после у них огонь вылетает, а у Дэна…ахаха

– Ахаха, да, точняк. Еще там была такая гимнастка, ух, на какой же они жесткой диете небось сидят. Похлеще всех этих инстаграмных фитоняшек. Она такое выделывала с этим шестом.

– Ты точно в цирке был? Дай угадаю, теперь с тобой не разговаривает сестра и на одного педофила в городе стало больше?

– Ха-ха-ха. Она на тросе была и скакала на брусьях с шестом и горящими кеглями.

– Да ну?

– Угу.

– Фигасе. Но ты, конечно же, смотрел на ее трусики?

– Не, ну, попка, конечно, у нее очень сочная, но когда во всю эту вакханалию подключился огонь, то я переключился с ее попки на представление.

– А после плавно вернул взгляд обратно?

– Само собой. На что мне еще смотреть?

– Ну вот даже не знаю, может на медведей на этих, как их там?

– Унициклах.

– Именно. А на кой черт ты их вообще приплел?

– Ну типа на них раньше катались, но сейчас их не используют, потому что устарели, как и твое "фурычит".

– Ну не знаю, мне кажется ты придираешься просто. Куда дальше?

– После знака направо поверни. А мне кажется у тебя седина на висках. Скоро будешь со своей работой как Рид Ричардс из Фантастической четверки.

– Пошел ты.

– А ты со мной?

– Как скажешь.

*– И так каждый день? – Нет, ну а ты как хотел? – Я думал ты шутишь. – Отнюдь, все происходит на самом деле! – Ты попал сюда по своей вине. Все твое глупое любопытство! Смотри к чему оно тебя привело. – И что теперь? Как я буду дальше жить? – Теперь ты не будешь жить. Теперь ты будешь тут просто быть вечность, проживать это снова и снова. Все будет повторяться по кругу: машина, дорога, сарай и он. Долго-долго ты будешь смотреть, как он вырывает глотку тебе и твоим друзьям!*

– Кто вообще это тут включил? Медсестра, зайдите ко мне. Так, ну что у нас тут?

– Доктор Конор, Вы, звали?

– Да, почему в палате работал телевизор?

– А…?

– Окна почему закрыты?

– Да, сейчас…

– Лист посещения заполнен верно? Когда меняли постель? Почему такой беспорядок!?

– Да, все верно, простите, я сейчас все уберу.

– Постель, сестра, когда?

– Позавчера все поменяли.

– Беспорядок почему?

– Я все уберу, дайте мне только…

– Почему!? Я спрашиваю.

– Ну понимаете…

– И телевизор кто смотрел?

– Это просто понимаете единственная палата с телевизором и вот…

– И Вы решили тут устроиться и посмотреть телевизор? Так?

– Не совсем так.

– А где я ошибся?

– Не я смотрела, простите.

– А кто? Черт бы Вас побрал, мне из Вас по слову вытаскивать? Идите займитесь картами из педиатрии, здесь после уборку сделаете, и чтобы никто не ушел после конца смены, будет собрание.

– Да, хорошо, простите.

– Не забудьте всем передать это!

– Да, простите.

– Да прекратите Вы уже извиняться.

– Доктор?

– Да что еще?!

– Вас там вызывают в…

– Куда?

– В этот, в морг.

– В этот, в морг, я зайду позже. Меня не беспокоить.

*Доктор Конор, зайдите в морг, Вас вызывает доктор Мендис*

– Черт бы побрал каждого из них, толку никакого от этих бездельников. Ладно, что у нас тут? Судя по листу, Вас навещал врач две недели назад, но скорее всего к Вам заходили в пятницу и просто дежурный забыл отметить в листе, что не удивительно для этой больницы. Но что же мне не сказали про вашу руку? Она не в самом лучшем виде… Ну ничего, мы ее Вам залатаем и все будет хорошо, так что не переживайте.

– Ммм…?

– Прошу прощения? Мистер Сафиенс, Вы что-то сказали?

– Аах…

– Ни слова больше, посмотрите на фонарик. Так. Следуйте взглядом за моим пальцем. Хорошо. Теперь в другую сторону. Замечательно. Можете назвать свое имя?

– Т…ом…

– Повторите.

– Том…

– А фамилия ваша какая? Не спешите, сосредоточьтесь.

– Сса..ф..

– Давайте еще раз, закройте глаза, так Вам будет проще.

– Ссафи…енс…

– Хорошо, давайте полностью.

– Том…Сафиенс…

– Отлично, простите, что заставляю Вас все это делать, но мне нужно убедится в том, что Ваша память не пострадала. Меня зовут доктор Эйк Конор. Я буду Вас наблюдать, лечить и даю слово, что в скором времени помашу Вам ручкой из дверей нашей больницы.

– Эйк?

– Простите?

– Вас зовут…Эйк?

– Аа, ну да. Это сокращение от имени Эйкхард, меня так назвала мама в честь прадеда. Но мне по душе Эйк.

– Вы еврей?

– С чего Вы взяли?

– Эйк же это еврейское имя, вот я и решил, что Вы еврей.

– Ахаха, нет, я не еврей. Эйкхард – это древнегерманское имя.

– Ну чуть ошибся.

– Ага, на пару веков.

– А что оно значит?

– Имя? Ну его можно трактовать по-разному, как имеющий отвагу или же владеющий силой.

– Оу, очень круто, а вот моим далеким предкам просто не хватало воображения, и они называли каждого первого ребенка этим именем.

– Ааа, я понял, полностью же Томас.

– Ага, весело было, наверное, в пехоте на перекличке.

– Ахах, у Вас хорошие чувство юмора. Это замечательно.

– Моя девушка так не считает.

– Хочет, чтобы Вы были серьезнее?

– Нее, я и так очень серьезный, просто некоторые мои шутки ей не по душе.

– Ну ничего, стерпится, слюбится.

– Я тоже так думаю, если Вы только не хотите сообщить мне, что мне жить осталось недели две.

– Оу, нет, не переживайте, все хорошо. Вы пришли в себя, теперь я буду Вас наблюдать и ничего с Вами не случится.

– Наверное глупый и часто задаваемый вопрос…но что со мной случилось?

– Все шло хорошо, пока не заметили осложнения, в голове врача, что Вас лечил. По его вине, Вы снова впали в бессознательное состояние и пробыли в нем две недели. Сейчас все хорошо, я нормализовал ваше состояние и…

– Снова?

– Прошу прощения.

– Что значит снова впал?

– Повторно, второй раз…не понимаю суть вашего вопроса. Стоп. Назовите последнее, что Вы помните?

– Я ехал в машине с другом, мы говорили, а потом вот: шумы, разговоры, пипиканья и… Вы.

– Оу…секунду…какого числа это было?

– Двенадцатого… а какое сейчас?

– Через пару дней будет месяц, как Вы у нас пребываете.

– Твою ж…что случилось со мной в тот день?

– Как указано в вашей карте, Вы прибыли с тяжелыми травмами ног и рук, а также…

– Что еще?

– Еще в ваши ребра вошла металлическая труба, которая повредила множество органов. Простите, возможно, я Вам чрезмерно прямо излагаю ситуацию.

– Но я этого не помню. Черт побери, целый месяц.

– Да, видимо осложнения, что произошли две недели назад неблагоприятно отразились на ваших когнитивных функциях. Прошу меня извинить, но вашу скорую выписку лучше всего отложить, чтобы тщательно изучить, не повлияла ли авария на другие участки вашего мозга. Я запишу Вас на несколько процедур, получив результаты которых, мы увидим полную картину вашего состояния. Вы не против?

– Вы же врач.

– Хорошо, что Вы согласны, самое главное, это помогать друг другу. Что еще Вы помните?

– Со мной был мой друг, как его состояние?

– Можете назвать его имя и фамилию, и я проверю по базе данных?

– Да, Саймон Валенти.

– Валенти?

– Угу. А меня кто-то навещал?

– На сколько мне известно, нет, но я уточню.

– Хорошо, спасибо.

– Я думаю, что пока Вам стоит отдохнуть, мы уже многое сделали для вашего долгого пробуждения.

– Ладно, спасибо Вам.

– Можете на ты.

– Договорились, Эйк.

– И да, если для тебя сегодня тринадцатое, то с прошедшим днем рождения!

"Думай своей головой? Что это вообще значит? Я всегда думаю своей головой."

– Эй, подъем, время вспомнить!

– Чего…? Эйк, это ты?

– А? Кто? Боже, тебя лечит еврей?

– Сай? Это ты?

– А ты на хануку с Христом рассчитывал?

– Он германец скорее, чем еврей.

– Хахахах, еще лучше, вот это у тебя пати.

– Что ты тут делаешь? Как ты? Почему ты не приходил?

– Долго объяснять, но главное, что я тут. Я многое сказать не могу, хочу узнать у тебя, что ты помнишь?

– Чего? Долго объяснять? Я уже месяц торчу в больнице и неизвестно сколько еще пролежу тут, а ты мне говоришь, что долго объяснять.

– Але, дядь, хватит. Ты чего разорался, хочешь, чтобы нас услышали? Просто скажи, что ты помнишь?

– Урод ты гребанный, ты совсем рассудок потерял? Ты меня слышишь?

– Слышу, поэтому и задаю тебе этот вопрос уже в третий раз…

– Дада, что я помню, хочешь узнать?

– Очень, Том, расскажи мне и не кипятись, прошу тебя.

– Я помню, как ехал с тобой в гребаной машине, мы болтали с тобой о фермерах и о твоей несчастной жизни, потом мне позвонила Клара и я с ней разговаривал.

– Так, а потом?

– Потом мы говорили о гимнастке и твоей склонности к педофилии.

– Ага, а после?

– Потом…потом был…

– Кто был?

– Поворот был…и....

– Том, прошу.

– И все.

– Что все?

– После поворота я ничего не помню.

– Ладно, я понял, про меня никому ни слова, я тебя потом найду.

– Что? Сай, стоять, куда ты?

– Все потом, дам тебе совет….

– Какой на хрен совет?

– … чаще думай своей головой!

И он исчез, так же непонятно, как и появился. Ну понятно, что через дверь, но все очень странно. Чертова слабость в теле. Если бы не она, то я погнался бы за ним. Но я прикован к постели. Думай своей головой? Что это вообще значит? Я всегда думаю своей головой…

…Видимо я уснул, ведь, когда я открыл глаза, мне уже били в глаза яркие лучи дневного светила. Из-за стремных и дешевых жалюзи свет не мог полностью озарить мою палату светом, и все помещение было украшено световыми полосками, как в каком-нибудь нуаре про детектива. А еще мои уши сразу и без лишних разговоров штурмом взяли миллионы самых различных звуков. От чьих-то разговоров до шума работающих аппаратов.

– Ну у тебя тут и обстановок, прям как в нуаре.

– Эйк, это ты?

– Привет, конечно я, а кто же еще? Или ты кого-то ждал?

– Не то чтобы ждал.

– А что? Как твое самочувствие?

– Будет сильно лучше, если ты расскажешь о нем. Ты же знаешь, что у меня проблемы и, скорее всего, знаешь какие и как их решить.

– Я бы не стал это называть проблемами, скорее осложнениями, которые довольно просто можно устранить.

В его голосе чувствовалась неприятная нотка сожаления. Но он чего-то недоговаривает, то ли потому что ему сложно, то ли потому что не хочет. Хотя Эйкхард очень живо и честно переживал за меня и мое состояние. Либо он из-за его многолетнего опыт научился натурально врать людям, либо я впервые встретил человека, которому не наплевать на меня. Даже в своей матери я никогда не видел такого. В любом случае мне хотелось узнать, что скрывается за завесой его недомолвки.

– Но?

– Но мне нужно провести еще несколько анализов, чтобы быть уверенным в своем диагнозе.