С друзьями по Санкт-Петербургу. Коломна - страница 4
Фотограф умер в Париже в 1944 году, сообщив своим детям незадолго до смерти, что цветные фотографии царской семьи он «надёжно спрятал в России».
Большая Подьяческая ул, 18, 20
Следующее здание (дом 20) с необычным полукруглым завершением было возведено в 1839 году для Экипажного заведения дирекции Императорских театров по проекту архитектора Альберта Катариновича Кавоса. В 1884-1885 годах архитектор Виктор Александрович Шретер надстроил здание, создав объём Декорационного зала, и полностью перестроил здание внутри. Тогда же были сооружены корпуса в глубине квартала, выходящие фасадом на Вознесенский проспект (дом 39). Там располагались каретная мастерская, казарма кучеров и прочие службы (в советское время флигель переделан в жилой дом).
Журнал «Всемирная иллюстрация» в 1886 году сообщал: «В императорских театрах декорации обыкновенно писались в помещениях над зрительными залами, где от духоты и жара работать было весьма тяжело <…> специальное помещение для декорационной мастерской, снабженное всеми удобствами около 18-ти сажен длины и 9-ти ширины <…> находится в Большой Подъяческой и помещается в высоком трехэтажном здании <…> Огромные окна дают днем много света, а по вечерам мастерская освещается электричеством. Декорации расстилают по полу и пишут клеевыми красками, а для наблюдения общего эффекта устроена висячая галерея».
Проследуем до канала Грибоедова без остановки, мимолетно отметив на ходу изящный полукруглый эркер-фонарик с ажурным балкончиком в центре фасада дома 8 и латинским «salve» (здравствуй) над входом.
Большая Подьяческая ул, 8. Фрагмент фасада
Расположившись возле Подьяческого моста полюбуемся видами на канал, а затем остановим взгляд на угловом доме в начале Фонарного переулка (наб. кан. Грибоедова, 85/ Фонарный пер., 9). Собственно, интересен не этот новодел конца 1990-х годов, стилизованный под старину, а его предшественник, что стоял на этом месте с 1850 года. В начале XX века некий Фердинанд Кин содержал здесь ресторан, который облюбовала для совместного времяпрепровождения компания литераторов: Фёдор Сологуб, Георгий Чулков, Константин Сюннерберг и Александр Блок.
Тетка поэта и его первый биограф, Мария Андреевна Бекетова, автор трех книг воспоминаний о Блоке, писала: «В 1908 году Ал. Ал. часто видался с Сологубом, Чулковым и Сюннербергом. Время проводили очень весело». Видимо, тогдашний образ жизни Блока вызывал немалое беспокойство родных и, особенно, матери. Известно письмо поэта от 28 апреля 1908 года:
«Мама, ты совершенно напрасно беспокоишься.
Ты не бойся, что темно:
Слушай, я тебе открою:
Все невинно, все смешно,
Все божественной игрою
Суждено и создано <…>
Эти стихи (Сологуба) были лейтмотивом всех похождений <…> Эти дни тоже было не без пьянства. Под мутно-голубыми и дождливыми рассветами пили мы шампанское, я почему-то наелся устриц – и т. д
Но – «все невинно». Главное, что это не надрывает меня. Моя жизнь катится своим чередом, мимо порочных и забавных сновидений, грузными волнами. Я работаю, брожу, думаю. <…> Отчего не напиться иногда, когда жизнь так сложилась: бывают минуты приближения трагического и страшного, ветер в душе еще свежий; а бывает – «легкая, такая легкая жизнь» (Сологуб). Может быть, ты и не можешь этого понять, – но неужели ты не можешь согласовать это со мной? Ведь путь мой прям, как все русские пути, и если идти от одного кабака до другого зигзагами, то все же идешь все по тому же неизвестному еще, но, как стрела, прямому шоссейному пути – куда? куда?»
Похожие книги
