И только тревога за судьбу хозяина – того маленького мальчика, который когда-то нежно обнимал его в густой траве, заставляла с тоской сжиматься его преданное сердце. Эта тревога вынуждала пса цепляться за жизнь.
И когда ранним утром приехал, вызванный накануне, отлов, пёс был в сознании, но двигаться уже не мог. Он чувствовал, как его погрузили в специальный фургон, наполненный телами других несчастных животных, долго везли за город, как полуживого бросили в бетонную яму скотомогильника.
– Можешь больше не бояться! – глядя вслед удалявшемуся фургону, успокоил отец дочку. – Это чудовище, наконец-то, убрали со двора!
– Она умерла? – по щекам малышки текли слёзы, ей явно было жаль собаку.
– Не плачь! Ведь у животных нет души! Одни рефлексы…
Забившись в самый темный угол комнаты, глядя перед собой широко открытыми, полными ужаса, глазами, малышка тихо шептала:
– Папа, я не боюсь собак, я людей боюсь! я боюсь людей, не собак!
Но уже сейчас она ясно осознавала, что никогда не поймут родители её неприятия реальности. Не поймут, что «в смерти самой ничтожной твари есть что-то невыносимое, и если она не побеждена в том, кого затрагивает, значит, мир не имеет никакого оправдания, его невозможно принять»…
А в яме скотомогильника в это время мучительно умирал раненый пёс, задыхаясь от смрада гниющих тел собак и кошек… И за смертью каждого из этих животных стояла великая трагедия человеческого предательства.
«Если невозможно получить какие-либо знания, не мучая собаку, необходимо обойтись без этих знаний.»
Джордж Бернард Шоу
Был канун Нового Года. В воздухе витало ожидание волшебного, таинственного праздника, когда, кажется, что жизнь обязательно изменится к лучшему, и в дом придет покой, уют, сказочное счастье.
Из открытых форточек неслись ароматы новогодних блюд, пахло хвоей, свежим снегом, апельсинами…
Джим – годовалый пёс, с черной, гладкой, бархатистой шкуркой, внешне напоминавший добермана, тщательно обнюхивал пакеты с новогодними подарками.
Ну, конечно, здесь и для него приготовлен сюрприз – аппетитная косточка из прессованной бычьей жилы! Осторожно подкрался котенок Троша, потянул когтями целлофан: – а мне что?
– Ребятки! Подарки – позже! А сейчас гулять!
На собачьей площадке уже резвились Булька – щенок бульдога, и Алиса – карликовый пудель – тайная любовь Джима. Ради этой франтоватой, белоснежной красавицы, Джим готов был сразиться со всеми мыслимыми и немыслимыми врагами: львом, крокодилом, огромной, почти «саблезубой» собакой, однажды напугавшей любимую…
– Не бойся, я всегда буду рядом, – обещал ей тогда Джим.
Как же здорово носиться по сугробам, когда свежий воздух наполняет легкие; кувыркаться в снегу, физически ощущая свою молодость, здоровье, и счастье – потому что есть любимые, дом, где ждут его вкусная кашка, творожок и косточка…
… Ррр, а не добрался уж до этой косточки котенок Трошка?
Джим подбежал к хозяйке – пойдем домой, скорее!
У подъезда тусовалась группа подростков – гогот, вопли, мат. Очевидно, малолетки уже «согрелись» пивом, одурели от спайсов. Увидев пожилую женщину с Джимом, один из них пошатнулся, взмахнул рукой…
И перед носом собаки что-то взорвалось, вздрогнула земля… Свист, грохот, цветовые всполохи, хохот, улюлюканье…
Джим на секунду ослеп, оглох, и, в ужасе, вывернувшись из ошейника, бросился наутек…
Он бежал сломя голову, пулей, не разбирая дороги, через незнакомые дворы – натыкался на стены, задевал чьи-то колени, метался по проезжей части – визжали тормоза машин…
