Сегодня произошло кое-что… одновременно тревожное и таинственное.
Пуся слегла с простудой, и я носила ей Корицу, чтобы та ее ободрила. И только вышла от Принглов, только села на велосипед, чтобы ехать домой, как услышала позади себя грубоватый голос: «Привет».
Это оказалась Эльвина. Наша милейшая Эльвина. Я остановилась.
– Привет, – говорю, – ну что, сегодня уже с кем-нибудь ругалась?
Она пропустила вопрос мимо ушей:
– Я иду домой с работы.
– Понятно.
Маленький пластиковый Винни-Пух у нее на шее протягивал ко мне руки и сиял широкой улыбкой – по контрасту с кислой физиономией над ним.
Эльвина ткнула большим пальцем в сторону жилища Бетти Лу.
– Эта женщина становится все более чокнутой.
– Миссис Ферн?
– Миссис Чокнутая.
Я спросила, что, собственно, случилось.
– Я оставила ей пончики на крыльце…
– Но сегодня среда, – прервала ее я, – мне казалось, ты разносишь их по понедельникам.
Она посмотрела на меня с явным отвращением.
– Если перестанешь перебивать, то все узнаешь.
– Извини.
– Так вот. Я точно оставила их ей в понедельник. К следующему утру они раньше всегда исчезали. Но вчера, во вторник, – она сделала паузу и посмотрела на меня как бы с вызовом: решусь я вставить слово или нет, – когда я проходила мимо, заметила: они все еще там. И сегодня – все еще на крыльце.
«Ну, естественно, – подумала я. – Пуся же болеет, поэтому и не могла занести пончики в дом. Надо было мне о них позаботиться. Глупо вышло».
Эльвина между тем продолжала:
– …Поэтому я решила позвонить в дверь. Та женщина подошла к ней с внутренней стороны, но не открыла. Я уж сколько кричала: «Откройте! Заберите пончики!» А она только визжала в ответ таким пронзительным голосом: «Не могу. Мне сегодня плохо!» «Да вам, похоже, всю неделю плохо», – отозвалась я, но даже не знаю, расслышала ли она.
(Тут я чуть не рассмеялась.)
– …Она продолжала пищать, мол, а ты не можешь просунуть их под дверь? «Ну, конечно, – отвечаю. – Вот только проедусь по кульку катком».
(Теперь я все-таки прыснула.)
– …А она… – Эльвина внезапно умолкла и метнула резкий взгляд через мое плечо. На ее лице последовательно отразились любопытство, удивление и гнев.
– Эй! – крикнула она куда-то мне за спину и сорвалась с места, чуть не сбив меня с ног.
Я повернулась и, посмотрев вдаль, заметила на крыльце у Бетти Лу мальчишку с белым кульком пончиков в руках. Завидев нас, он на секунду застыл на верхней ступеньке, а потом бросился бежать.
Эльвина преследовала его сначала по Рингголд-стрит, потом они оба скрылись за углом в аллее, но их крики доносились до меня еще долго. Наконец они стихли. Я собралась ехать домой, но тут девчонка, громко пыхтя, вылетела обратно на улицу и яростно указала пальцем на дом Бетти Лу: «Так тебе и надо, Чокнутая!»
В этот момент она стояла совсем близко от меня, но внезапно отступила сразу шагов на пять и сощурила глаза: «Это что?!»
Дело в том, что я успела достать Корицу из кармана и усадить на плечо.
– Моя домашняя крыса Корица.
– Ты держишь дома крысу? – Она искривила губу так, словно в нос ей ударил неприятный запах. Только Винни-Пух как ни в чем не бывало светился счастьем.
– Это лучшая ручная зверушка на свете, – говорю. – На, погладь ее.
Она опять ткнула пальцем – явно в меня, а не в Корицу.
– Знаешь что? Ты тоже чокнутая. – И Эльвина, решительно перейдя проезжую часть, продолжила свой путь, бормоча на ходу: – Все в этом городе чокнулись…
