Я бросила трубку на рычаг.
– Ты номер телефона сменила, что ли? – Вадик смотрел на меня насмешливо и качал головой. – Ты попку побольше отрасти, а то такой со всех сторон телефон не закроешь. А Юлии Геннадьевне поклон.
Вот чекист, просто беда. Я вздохнула и ответила:
– Ну, я пошла, звони.
– Провожу-ка я тебя, – вдруг заявил Вадим, потянувшись к вешалке.
– Нет, нет! – Я даже отчего-то испугалась. – Не надо! Я машину мигом поймаю, не волнуйся. Да что ты, я уже большая девочка!
– Да ну? – удивился Вадим. – Давно?
Когда я шагнула за порог, он поймал меня за руку, развернул к себе и сказал:
– Обещай, что, когда ты сама не будешь справляться со своими проблемами, позвонишь мне.
– Обещаю, – серьезно сказала я и пошла вниз по лестнице.
***
– И что будем делать? – лежа на софе и дрыгая босыми ногами, спросила Юлька.
– Не знаю, – честно призналась я. – Во-первых, так не бывает, во-вторых, такое всё же случилось. Так что здесь есть о чём подумать.
– Ты прям-таки читаешь мои мысли. – Подруга всегда любила примазаться к чужой славе. – Подумать есть над чем.
Пока она задумчиво почесывала то свой курносый нос, то затылок, я пыталась честно ответить себе самой на вопрос: почему я ничего не сказала Вадиму? Ведь наверняка это был выход из ситуации, причем самый для меня удобный. Почему? Пришлось вывести саму себя на чистую воду.
– Ты авантюристка, – сказала я вслух и вздохнула.
– Ты тоже интриганка, – эхом отозвалась Юлька, приняв комплимент на свой счёт.
Она села, посмотрела на свои пятки и изрекла:
– А может, всё-таки подделка?
Подружка, наверное, в сотый раз высыпала камушки на покрывало и уставилась на них, словно ища там ответ.
– Красотища! Смотри, это «маркиза»… Да… А такая огранка называется «капля»… Аль?
– Угу! – сказала я, глядя в потолок.
– А все же это-то здесь зачем? – Она вертела в пальцах большую темно-красную фасоль, неизвестно каким боком затесавшуюся среди камешков. – Странно, ты не находишь? Не иначе как злодеи расфасовывали кульки на кухне… Среди макарон и помидоров! – Когда Юлька разойдется, ее не заткнуть. – Рассыпав на кухонном столе драгоценные камни, преступники раздумывали, где же им найти надёжного человека для сохранения сокровищ… И решили пообедать. Фасолевым супом. Внезапно раздался оглушительный стук в дверь: «Откройте, милиция! Руки вверх!» В панике бандиты пытаются скрыть следы преступления… Одно неосторожное движение, и огромная фасоль… – вещала подруга зловещим шепотом.
У радио есть кнопка и его можно выключить. У Юльки такой кнопки нет. И это очень и очень жаль…
– Алевтина, как ты считаешь, я права?
Я рассеянно покивала головой. Меня сейчас занимало другое.
– Ты знаешь, мне кажется, Рыжий сам не вышел из метро. Я думаю, его вынесли. Обычный человек так не бьет, поверь мне. Это был профи. Такие люди не носятся по пустякам по Московскому метро. Никакие стекляшки этого не стоят.
Она кивнула, поджала губы и задумчиво прошептала:
– Боюсь, ты права.
Мы склонились над камнями. Редко какая женщина остается равнодушной к такому зрелищу. Мы не были исключением. Но когда я увидела, что Юлька начинает примерять камушки то к пальцу, то к уху, всполошилась. Если немедленно не отвлечь Юльку от опасных мыслей, это может завести нас очень далеко.
– У тебя молоко убежало! – вскрикнула я, ясно представляя на месте Юльки фрекен Бок.
И что вы думаете? Юлька с визгом подскочила и, разметав камни по покрывалу, ринулась на кухню. Я поняла, что русской женщине родная плита дороже чужих бриллиантов. Торопливо собрав камешки обратно в мешочек, я сунула его в карман большой игрушечной кенгуру, сидевшей на софе. Как и все, не расставшиеся окончательно с детством люди, Юлька обожала мягкие игрушки.
