Атеист даже немного успокоился, Молчун с Седым работают как те медведи игрушечные, что дрова рубят. Напрасно, как оказалось. Огромная тварь метра два ростом, оценив свалку у двери, ломанулась в окно. Звякнула вылетевшая рама, следом через подоконник скользнула мускулистая туша, почти лысая, без намека на одежду. Тварь перевалилась внутрь, мерзко заурчала и стоя на четвереньках, замерла на миг, видимо, обалдев от изобилия пищи. Этого мгновения Ахмеду хватило, чтоб подскочить вплотную и всадить нож прямо в глаз по самую рукоять. Атеист не понял, когда сам успел прыгнуть вперёд и ещё в прыжке добавить табуретом по отвратительной морде. Предмет интерьера не выдержал такого обращения, и в руке осталась лишь ножка. Атеист оглядел поверженного противника, с трудом можно различить черты человека в этом монстре, распухший рот с огромными зубищами, как у крокодила, вздутые округлости мышц, жалкие пучки волос. От одного вида на такое похолодело в душе.
Напор зараженных вдруг разом иссяк, по обе стороны перевёрнутого стола покоится около двух десятков мертвецов. Седой стряхнул с оружия кровь, устало выдохнул. И тут на крыльце возникла громадная туша, ещё крупнее, чем монстр-форточник. Могучие лапищи отшвырнули повисшие на хлипкой преграде тела зараженных, монстр, злобно урча, пнул многострадальный стол. Но сваленные в кучу дохляки не дали влететь тому внутрь, столешница лопнула, как яичная скорлупа. Тварь рванулась вперёд, Молчун не стал подбираться близко, рубанул по колену, сжав клюв в вытянутой руке. Не сказать, что удачно, тварь споткнулась, но устояла, оскалив зубастую пасть, подобралась, явно сейчас прыгнет. Раздался сухой щелчок за спиной, Атеист рывком обернулся к Малому. Тот, вжавшись спиной в стену, сжимает в руках арбалет Молчуна. Тварь захрипела, оперение стрелы торчит между зубов, словно сигарета. Вместо прыжка монстр сделал лишь пару коротких шагов и повалился навзничь. Седой вогнал клюв в голову монстра и восхищенно взглянул на парнишку, подняв большой палец руки. Лайкнул, типа…
То ли неудача уродливого монстра, которого Седой почему-то обозвал лотерейщиком, сильно огорчила других зараженных, то ли ещё что, но соваться снова они не решили. Так и стояли неподалёку, раскачиваясь с пятки на носок. Со стороны базы что-то рвануло, повалил чёрный дым, твари вдруг заурчали практически хором и поспешили туда. Благо густой чёрный столб дыма ясно указывал направление.
– Кажись отбились, ребята! – Седой довольно оскалился. – А вы боялись… Ну Малой, вообще красавчик! Лотерейщика почти в упор, и ещё и штаны сухие! Мужик!
Парень скупо улыбнулся, вернул арбалет хозяину.
– Ну что, сыграем в лотерейку? – Седой подмигнул Атеисту, но тот не сразу понял, о чем речь.
Седой опустился на корточки, взял в руки нож, лезвие коснулось уродливого нароста на затылке. Чем-то отдаленно похож на здоровую головку чеснока, тоже из плотно подогнанных долек. Аккуратно разрезал по линиям, подцепив кончиком, раскрыл получившиеся лепестки. Внутри небольшое углубление, заполненное чем-то тёмным, по виду похоже на скатанную в комок чёрную шерсть. Седой разровнял извлеченное на ладони и что-то вытащил.
– Облом, только спораны. Но тоже неплохо.
В протянутой ладони покоились три серо-зеленых, немного вытянутых шарика, похожие на виноградины.
– А чего стоим? Ахмед, следи за окном и дверью, а остальные взяли ножички и потрошим, потрошим…
