S-T-I-K-S. Новичкам везёт - страница 15

Ахмед протянул Атеисту свой нож, лезвие и рукоять так толком и не оттерты от крови, липнет к ладони. Тот склонился над ближайшим мертвецом, перевернул того мордой в пол, покосился на товарищей, как они управляются. Примерился к наросту, брезгливо сморщив нос, поддается туго, с усилием разрезал. Как ни противно, но пришлось извлекать пальцами содержимое спорового мешка. Всего одна виноградина. Управились быстро, в итоге наковыряли двадцать четыре спорана.

– Никогда ещё подряд столько бегунов не кромсал, – Седой выпрямился, потер затекшую спину. – Чего расселись, уходим отсюда. Тут такая куча мяса, твари по-любому вернутся. Это они лотерейщиков побоялись, запах почуяли. Но ненадолго это.

– Куда двинем?

– Тут неподалёку ещё хуторок есть. Отсидимся там. Сегодня соваться на базу рискованно.

Спать хотелось до жути. После боя нервы поуспокоились, и нахлынула такая тяжесть, что Атеист еле переставлял ноги. Обещанный Седым хуторок, который вроде бы неподалёку, не спешил показаться на глаза. Шли осторожно, к счастью, по низине, заросшей мелким кустарником, скрытые от посторонних глаз. Молчун предупредил, что можно нарваться на беспилотник внешников, у того на борту кроме камеры чаще всего вдобавок какое-нибудь вооружение. Так что в случае жужжания над головой тут же нырять в кусты. Но пока тьфу-тьфу-тьфу всё тихо. Малого, как самого глазастого, поставили в дозор, он уже не хромает – Стикс быстро лечит. Атеист покосился на Седого, тот тоже еле плетется, красные усталые глаза закрываются сами по себе. Да где ж этот чертов посёлок?!

Тропинка медленно забралась на пригорок, кусты поредели, уступая место жилистой колючей траве. Преодолев подъём, дорожка зазмеилась к долгожданному хуторку, где с десяток домов настороженно следили пустыми глазницами окон за приближением путников. Ахмед с Молчуном обогнали Малого, поочередно заглянули в ближние дома. Чисто. Атеист ввалился первым, прошагал на кухню, не обращая ни на что внимания, устремился в комнату. Старенький диванчик с торчавшими кое-где пружинами, такое же затерханное кресло, перекошенный шкаф, что-то ещё. Атеист шагнул к дивану, прорычал: «Я спать!», и рухнув, как подкошенный, через минуту захрапел.

– Э, хорош харю плющить, вставай давай! – Седой бесцеремонно потряс Атеиста за плечо.

С трудом разлепив глаза, парень медленно поднялся, сел, диван пискляво заскрипел пружинами. В комнате темно, через разбитое окно заглядывает раннее утро, и тянет прохладой. Атеист зябко передернул плечами, зевнул, потер заспанные глаза кулаком. Седой уже вышел на кухню, с кем-то тихо переговаривается, кажется, с Ахмедом.

– Ну что, пора выдвигаться. Пока доберемся, уже совсем рассветет. Нам надо вернуться назад, помнишь, там неглубокая канава идёт в сторону базы?

– Помню. А не быстрее напрямую двинуть?

– Конечно быстрее, только тогда будем до самой базы идти по ровной, как стол пашне. Тут же стандартный кластер начинается. И я лично не горю желанием торчать всю дорогу на виду, как прыщ на заднице. А по канаве пусть и дольше, зато спокойнее.

– Ну, буди своего крестника и двинули.

– Так он уже не спит. Атеист! Хорош валяться, вставай давай.

Атеист встал, тело заныло так, словно по нему всю ночь топталось стадо слонов. Отхлебнул живчика, вышел в кухню, хорошо, что во всей этой суматохе не забыл прихватить с собой фляжку. Отклеил уже ненужный пластырь, вместо ссадины от укуса водилы остались еле заметные рубцы. Живот отозвался разъяренным урчанием, и правда, жрать хочется безумно. Седой, словно прочтя мысли, протянул вспоротую банку каких-то консервов, и ложку, видимо, из местных запасов. Атеист отказываться не стал, в три секунды подчистил баночку, как оказалось, с кашей из перловки, живот заткнулся, но скорее всего ненадолго.