От запаха дезинфекции в медпункте я почувствовала приближение тошноты, должно быть, это стало очень заметно, потому как Эмили забеспокоилась и спросила:
– Тебе дать тигрового бальзама или нет?
– Это место, запахи… напоминают мне о госпиталях.
– Саянг[92], – произнесла она, сокрушенно качая головой, – а я-то надеялась, что ты сможешь тут помочь.
– Я тут вообще недолго задержусь.
Я вышла из медпункта, радуясь возможности снова побыть на солнышке и свежем воздухе. Вернувшись в Дом Маджубы, нашла у себя на туалетном столике свернутые в рулон бумаги: планы и фотографии, оставленные в Югири, чтоб Аритомо мог с ними ознакомиться.
Созывавшая рабочих сирена уже затихала, когда на следующее утро я вышла из дома. Стояла возле гаража, терла ладошкой о ладошку. Мир вокруг был серым и промозглым. Минуту спустя до меня донесся размеренный хруст гравия, потом из тумана появился Магнус, а следом за ним и риджбеки. Накануне вечером я попросила его показать мне плантацию, но все равно он, похоже, изумился, увидев меня.
– Не думал, что ты способна вставать в такую рань, – сказал он, открывая для собак заднюю дверцу «Лендровера». Под курткой у него я заметила револьвер в кобуре.
– Мне много спать не требуется, – ответила я.
На коротком тряском пути до фабрики Магнус вкратце объяснил мне, как управляется плантация:
– Джофф Харпер – мой помощник управляющего. У нас с ним пять младших помощников-европейцев, которые приглядывают за керани[93] в конторе.
– А в полях?
– Плантация разбита на тридцать пять участков. Каждый участок находится под началом кангани, смотрителя. Под ним – мандоры, бригадиры. Они отвечают за работу своих бригад – сборщиков, травопольщиков, чистильщиков. Стража отвечает за то, чтобы не было воровства или бездельничанья. И я еще назначил «домашнюю гвардию» следить за ними.
– Вчера, когда я проходила мимо фабрики, возле нее дети играли.
– Дети рабочих, – кивнул Магнус. – Мы платим им по двадцать центов за каждый пакет гусениц, которых они обирают с чайных кустов.
Фабрика была размером с причальный пакгауз. Возле нее уже выстроились в очередь кули. Цигарки-кретек[94], которые они курили, насыщали воздух запахом гвоздики. Магнус приветствовал их, а старший кангани выкрикивал их имена, помечая вышедших в списке на планшетке с зажимом.
Магнус посовещался с помощником управляющего Джоффом Харпером, низеньким, крепеньким мужчиной лет за пятьдесят, за спиной у которого болталась пара ружей.
– Сегодня все рабочие вышли? – спросил Магнус.
Харпер кивнул:
– Цена на каучук была низкая.
– Будем надеяться, такой она и останется.
– У нас тут одни в засаду вчера ночью попали на дороге, идущей в Ринглет. Китайская пара, – сообщил Харпер. – Эти мерзавцы… прошу прощения, мисс… эти К-Ты, они раскидали их тела, разрубленные на куски, по всей дороге.
– Кто-то из знакомых?
– В гости приехали из Сингапура. Возвращались на машине со свадьбы.
Сборщики чая направились на склоны. Я следовала за очередью рабочих, входивших на фабрику.
– Дробилки, барабаны, сушилки, – называл Магнус, указывая на стоявшие рядами внутри огромные молчащие станки. Запах обжариваемых листьев забивал воздух, у меня было ощущение, будто я сунула нос в раскрытую банку с чаем. Рабочие везли стойки с оловянными поддонами, покрытыми иссохшими листьями, свернувшимися наподобие личинок насекомых. Еще секунда – и станки заработали, сотрясая своим грохотом всю фабрику. Магнус дал знак мне рукой: уходим обратно на улицу.
