Аккуратно грызя морковку, Тибби ни на миг не давал своим глазам передышки: взгляд его безостановочно скользил по телам новых знакомых, чуть задерживаясь на различных мелких предметах их экипировки. При каждой такой остановке раттак явно примеривался к приглянувшейся вещице, выбирая для нее местечко на своей сбруе. Мальчишка инстинктивно проверил карманы, заталкивая их содержимое поглубже. Амидис, заметив его интерес к зверьку, спросил:
– Впервые видишь раттака?
– Да, но слышал про них многое.
– Сплетни бабские небось слушал, – усмехнулся офицер. – Раттаков очень мало осталось – их берегли, держали от чужих взглядов подальше. Вот и кормился народ небылицами. Небось тебе рассказывали, что они кровь пьют и человечиной питаются?
– Нет, никто мне про них ничего не рассказывал. Но я читал книги… старые книги – там много интересного и правдивого.
– Вот как? И что же в этих книгах написано про раттаков?
– Там написано, что эти зверьки родом с острова Аниболис – он расположен чуть севернее Эстии и при этом является частью имперского архипелага. Половина его гористая, вторая половина равнинная, с такими же плодородными почвами, как и на полях Эстии. В горной части острова много меди и железа, как и на всем имперском архипелаге, но никто там их не добывает – там повсюду плохие камни, отравляющие все вокруг. Человек в таких местах долго не живет – получает такие страшные болезни, что вылечить его невозможно. Есть на Аниболисе ущелье, где после осенних дождей по ночам синим огнем сияют скалы – жизнь там вообще невозможна.
– Верно, – кивнул Амидис. – Это Огненная Долина – туда даже подходить страшно. Там все отравлено ядами земли. После захвата острова Коалицией Энжер пробовал неподалеку добывать железо, но это дело быстро бросили – металл получался ядовитый. Жаль, что из него не сделали всех этих драконов…
– Я думаю, что из-за этого яда на острове есть звери, которых не встретишь больше нигде. Например, те же раттаки.
– Раттаки – не звери, они во многом умнее нас, – возразил офицер.
– Может, и так, – согласился мальчик. – Вот только люди оказались сильнее. До появления людей у раттаков не было врагов. Хотя в особых сказаниях этих зверьков есть рассказы про схватки со страшными чудовищами, приходившими с гор. И о волках память сохранилась, и о медведях. Когда-то хищников на Аниболисе хватало, но хомяки их истребили.
– Не хомяки, а раттаки: это разные существа. Тибби не любит, когда его называют хомяком.
– Извини, Тибби, я не хотел тебя обидеть. Просто раттаки, наверное, были простыми хомяками, пока яд Аниболиса их не изменил. Наверное, им пришлось поумнеть, чтобы защищать свою плодородную равнину от нападений монстров. В одной книге я читал, что в те давние времена самцы раттаков вырывали у хищников клыки и когти, таская трофеи на себе. Чем больше на них было таких трофеев, тем больше уважали такого охотника. Отсюда и осталась страсть к обвешиванию себя разными мелкими предметами.
– Неплохая мысль, – хмыкнул Амидис. – Я шакин, вырос с Тибби, но никогда о подобном не задумывался. Человек, написавший книгу, был неглупым. Да и ты не дурак, раз запомнил столько.
Омр, сочтя момент достаточно важным, чтобы на миг прервать трапезу, оторвался от полупрожаренного куска мяса и, не прекращая жевать, невнятно пробубнил:
– Этот молокосос повсюду свой нос сует, но и впрямь не дурак – грамотный. Я на него даже рукой махнул – пусть уж и дальше старших перебивает, раз не по годам мудрый.
