– Правда что ли ни когда не слышал о них? – спросила девушка отсмеявшись. И дождавшись его набыченного угуканья, стала объяснять: – Фамильяр – это живое существо, на которое волшебница частичку собственного духа переносит. Он помогает ей в жизни, особенно в детстве важен его вклад, когда происходит становление колдуньи. И потом, только с помощью фамильяра она сможет исцелить себя сама. Там много всего, сейчас и не упомню, но тебе главное знать, что каждая волшебница способна видеть глазами своего помощника – вот так-то!
– Понятно… а ты-то откуда про них знаешь? У тебя же нет своего… этого… или, подожди, Лялька тоже…?!
– Нет, моя феечка просто подружка. А знаю я про них, потому что мне бабушка рассказывала. В старые-то времена многие маги и волшебницы фамильяров имели. Женщины вот все больше котов да сов, а мужчины – воронов и лис, не оборотней конечно, а именно обычных животных. А потом эта практика сошла на нет. Там ведь, кажется, не магом зверь выбирался, а наоборот… что ли… плохо помню – у самой-то не было, вот и не интересовалась я особо. А в нашем роду у моей прабабушки, у последней, сова была.
– Ну, тогда понятно, откуда даме Норе всегда обо всем известно! Ее-то черно-белый котище вечно шныряет по дому – куда ни ступи, кажется, везде эта скотина огромная топчется, – догадливо протянул Ли.
– А мне они нравятся! – воскликнула Льнянка. – Такие лапушки ласковые! Я даже жалеть стала, что меня ни один по детству не выбрал…
– Ха, нашла, о чем жалеть! У тебя же Лялька есть, а она, по-моему, даже лучше, чем толстозадый зверюга! – попытался успокоить подругу Ли.
– Да вот ведь и не знаю теперь, есть у меня Ляля или нет ее. Она себе, знаешь ли, дружка здесь нашла, и влюбилась!
Тут вдруг парень понял, что это событие сильно печалит его подругу… и сейчас она ударится в слезы. Надо было как-то уводить разговор в другую сторону, и он, не придумав ничего лучше, чем притиснуть девушку к сарайчику, принялся ее зацеловывать. При этом приговаривая:
– Вот, даже Лялька в любовь ударилась, а мы с тобой все никак не договоримся!
Этим же вечером, или лучше сказать ночью, потому что времечко близилось к полуночи, как только в доме все затихло Ли намылился на выход. Куда? Да понятное дело – на свидание с Лёной.
Пригоршню сахарных фруктов он припрятал по карманам еще после вечерней трапезы, когда помогал посуду со стола убирать, так что с положенными при проведении такого мероприятия сладостями – был полный порядок. И теперь, только и оставалась, что не шлындрать громко ногами по полу да следить, что б котищи не увязались следом.
Аккуратно выскользнув в дверь, таясь открытых мест, парень по тени пробрался к калитке. А то луна, даром, что не полным ликом глядела, светила нынче ярко, открывая глазам весь большой двор.
Возле ворот подождал, присматриваясь – не мелькнет ли где любопытная мордуленция одного из хозяйских котов. Но нет – вроде шевеленья нигде не заметил.
В общем-то, он так до сих пор и не смог научиться их воспринимать, как разумных, что бы там Лёна ему не говорила. Так и виделись они ему просто откормленными переростками, а там интеллект, как у восмизимнего ребенка, сгусток хозяйской магии, который коты носят в себе, да и собственное волшебство, не свойственное ни одному другому животному… все это как-то пока не укладывалось у него в голове.
Убедившись, что слежки вроде бы нет, Ли, прикрыв тихо калитку, направился к северному склону. Он сейчас, возвышаясь над домами, был хорошо виден в лунном свете, переплетая в рваном рисунке отсвечивающие белоснежным инеем грани выступов и черные тени расщелин.
