Но позволил эту силу в вещь, своими руками сделанную, вкладывать –
Чтоб пользу несла в себе та вещь наибольшую.
И когда вступили в Новую битву драконы огнедышащие,
Да эльфы в доспехах зачарованных с мечами волшебными,
Да гномья рать присоединилась к ним, силой не обиженная,
Зло дрогнуло от столь грозного натиска и стало сдавать свои позиции.
Мрачные легионы отступили, хоронясь и прячась от Воинства огромного
Глубоко под землею в Стране жарких пустынь и бесплодных гор.
Победа та была Великой, и праздновали ее все Дети Отца многие зимы.
И Мир стал очищаться от скверны –
Зацвели луга широкие, зазеленели леса высокие, заискрились моря синие.
Задули с гор белоголовых ветра чистые, вынося из Мира вонь пепла и гнили.
Пока не пришла беда огромная –
Дети любимые, Частица Души Отца своего – драконы могучие, были убиты все в один день!
Отомстило Зло за гибель свою, и из могилы достало болью Сердце Отца стрелою отравленной.
Многие зимы горевал Создатель о детях своих Первых, позабыв о других.
Но, много ли мало ли времени прошло, горе в тоску превратилось…
И как-то попал Отцу на глаза ворон, что в небе ясном кружил, раскинув крылья,
Напоминая Ему о детях убиенных.
И взял Он того ворона, и соединил его с двуногим и двуруким,
Да щедро добавил от Ликов Своих разных.
И сотворил Ворона.
А нарек Свое Новое Дитя – Оборотнем.
И было в том оборотне многое и от птицы черной, и от создания двуного и двурукого,
И от щедрости Создателя.
А главное, мог он существовать в обоих обличьях одинаково – меняя облик свой по желанию.
И увидел тогда Отец, что Дитя Его Младшее – создание удивительное,
И решил сотворить тем же образом еще много оборотней разных –
И от живности лесной, и пустынной, и горной.
А после трудов своих отдыхал Отец зимы многие и многие…
Ну а когда Вик окреп, они и к оркам отправились.
Хутор их был невелик, издалека он смотрелся как обычное людское поселение: дома, выстроенные из камня и дерева, двускатные крыши с дымящими трубами, хозяйственные постройки вкруг дворов. Но когда они с госпожой приблизились к первому дому, Вик вдруг почувствовал себя ребенком, годочков эдак пяти. Завалинка обычного с виду деревенского коттеджа располагалась где-то на уровне его плеча. В окошко, если б оно было открыто, можно было пройти, лишь слегка пригибая голову. А ступени крыльца по высоте составляли одна за две, из расчета человеческой лесенки.
Да и мужичок, колющий дрова в одном из дворов и замеченный Виком еще издали, при близком рассмотрении оказался ростом под два саженя. Про его зеленовато-серую кожу и острые уши, высовывающиеся из под меха шапки, можно было и не упоминать – сие было вполне ожидаемо, раз в орочий хутор направились.
Стараясь не таращиться по сторонам, как было сказано выше – чей знал куда шел, Вик продвигался по широкой улице следом за волшебницей. Нужный им дом оказался в самом конце деревеньки.
Когда приблизились к нему, принц приметил, что крыльцо, оказывается, было составным. Сбоку от основного скоса гигантских ступеней пролегала полоса вполне по-человечески размерной лесенки.
« – Вот и славно!» – подумал Вик, потому что, идя по улице, он уже начинал озабоченно прикидывать, как половчей помочь госпоже взгромоздиться на эти чудовищные уступы.
Дверь им открыла хозяйка дома. Даме Норе она с улыбкой кивнула, как старой хорошей знакомой, а ему, с той же клыкастой радостью, представилась Хо-Шукой и пригласила проходить в комнаты.
