– Чего? Не поняла – какая ещё тележка?
– Это я ещё с детства запомнил. Отец мой так говорил: если чего-то много – то это вагон; ежели очень много – то вагон и маленькая тележка.
– Понятно.
Они стояли возле подъезда и целовались. Пашка никогда не думал, что он сможет вот так, не отрываясь, в течении почти пятнадцати минут. Но отпустить друг друга они не могли. Входящие и выходящие постояльцы гостиницы, а также просто проходящие мимо прохожие смотрели на них кто с улыбкой, кто со смущением, кто-то отворачивался и торопился дальше, а кто-то смотрел во все глаза и никуда не спешил.
Гостиницы Пашка не любил. Мотаясь довольно часто по командировкам, ему приходилось ими пользоваться, но не любил он эти казённые номера – и всё тут! Может потому что не в пентхаусах и не в президентских апартаментах он останавливался – была бы койка на одну-две ночи, да пожрать где. Стандартный двухместный номер, куда привела его Маша, ничем не отличался от того, что видел он за свою послеармейскую карьеру шофёра. Кстати, его как-то один из клиентов, которому он перевозил мебель на дачу, спросил: «Чем отличается шофёр от, собственно говоря, водителя?». На что Пашка, слегка задумавшись, выдал свою версию: «Водитель – это тот, кто умеет только крутить баранку, нажимать на педали и дёргать за рычаги, а шофёр должен уметь, ко всему прочему, всё это ремонтировать, то есть водитель и слесарь в одном флаконе».
– Раздевайся, проходи, – Маша вела себя как-то немного странно, но Пашка, почти сразу догадавшийся, куда она его приведёт, решил для себя, что нужно сначала посмотреть что к чему, а потом уже действовать по обстоятельствам.
– Прямо так сразу? – его довольно злые шуточки бесили окружающих очень сильно. Но Маша, в отличии от других представительниц слабого пола, с которыми он общался, отпарировала не менее круто:
– А почему бы и нет? Собственно говоря, – она, уперев руки в бока, смотрела на него с вызовом и какой-то непонятной страстью, правда при этом слегка покраснев. – Ладно, проходи в комнату. Я скоро вернусь. Можешь пока сходить в душ.
– Спасибо, Мария Андреевна.
– Будешь издеваться – получишь в лоб. Вам всё понятно, Павел Романович?
– Куда уж яснее?…
– То-то же, – и, повернувшись к нему спиной, она исчезла за дверью.
Пашка никогда не был привередливым, а в армии он уж тем более научился не обращать внимания на мелкие бытовые неприятности и отсутствие комфорта. Для некоторых, к примеру, отсутствие душа или ванны было сродни катастрофе, другим же было необходимо изысканное и регулярное питание, ну и далее по списку. Ему все эти, как он их определял, «заскоки с претензиями» были абсолютно по барабану – в рестораны и кафе он ходил очень редко, поскольку не всегда позволяли финансы, а запах немытого тела его самого нисколько не смущал.
Но в данной ситуации – да, помыться было бы неплохо. И проведя на всякий случай экспресс-обзор по «роскошным апартаментам», что в отсутствии хозяйки было бы неприлично, если бы Пашка был чуть-чуть пощепетильнее, он отправился в ванную комнату.
В душе он проторчал довольно долго. На самом деле, сколько бы Пашка не выставлял себя этаким бомжеватым фаталистом, которому всё равно, как он выглядит и что про него подумают другие, водные процедуры он всё-таки любил, предпочитая приводить себя в порядок качественно и с удовольствием. Самое смешное, что принять ванну (то бишь просто поваляться в воде), изрядно сдобренную всякими шампунями и благовониями, расслабившись и балдея от удовольствия, он мечтал всю жизнь. Если бы эта мечта была бы хоть раз реализована, то и не была бы уже мечтой, а так – почему бы и не помечтать? Уже заканчивая обтирать себя полотенцем, он услышал лёгкое шуршание-пошкрябывание:
