– И зуб за зуб. Да, понимаю, наверно, это было единственно разумное решение, которое помогло твоему роду выжить и обосноваться окончательно в этих краях, – задумчиво произнёс Макуш, медленно поднимаясь со своего места. – Но есть маленькая неувязка, которая не даёт мне покоя. Уж больно похожая картина начала вырисовываться у эльфов, будто кто-то хочет повторить уже хорошо отработанную тактику тех давних времён.
– Или просто начал мстить, подбираясь с разных сторон к людям, – холодно заметил Нежко.
Ледень старший утвердительно кивнул:
– Постоянные набеги кочевников, которые будто обезумели, потом беспорядки у эльфов и теперь исчезновение твоей дочери. Правда, я ещё сомневаюсь, что последнее событие имеет какое-либо отношение к этой истории. Но всё же, – Князь Ледень умолк, и тяжело вздохнув, уточнил: –Поэтому ещё раз спрошу: не могли ли твои предки, вырубив взрослых, не углядеть семена, которые сокрылись в этой земле, и спустя многие годы дали новые ростки, полные озлобленности и ненависти ко всем людям Севера?
Авир с трудом сдерживал дрожь, которая предательски напала на его руки, поэтому он сложил их на груди, надеясь, что Макуш отнесёт этот жест на ужасное душевное напряжение и расшатавшиеся нервы. А тем временем в голове оглушительным гулом снова зазвенели слова Истра о Вете и Агидель, сливаясь в безумном потоке с мыслями о записке с перечислением изменений в его дочери. И заключающим аккордом прогремели слова оборотня, произнесённые в подземелье.
– Макуш, – произнёс потомок Воиборов. – Каждая летопись, рано или поздно, станет легендой. А она, как правило, опирается на то, что в неё просто верят, не требуя никаких доказательств. Я рассказал тебе, всё что знал, – Авир встал, с досадой ощущая, что силы его, и без того подорванные прошедшими событиями, теперь и вовсе подошли к исходу.
Старший Ледень, выждав несколько мгновений, грустно улыбнулся:
– Мой добрый друг, я тебе верю. Где же это видано, чтобы спустя столько лет, кто-то мог бы похвастаться точностью до последнего слова и абсолютной уверенностью в своих словах? Бывает, что люди забывают или меняют своё мнение спустя день. Нам обоим остаётся только верить друг другу, не так ли?
Его риторический вопрос повис в воздухе, будто предоставляя всем присутствующим возможность ответить про себя, и тем самым избежать и лишнего озвучивания неприглядной правды, рождая ещё одну маленькую тайну.
Где-то на верхних ступенях лестницы послышались тяжёлые шаги и вскоре из сумрака вынырнул Навой. Авир, в глубине души, очень порадовался появлению своего советника, что могло бы ознаменовать окончание затянувшегося рассказа историй из прошлого.
– Что же, – Макуш повернулся к своему сыну, который будто статуя застыл ещё в начале разговора и вот только теперь позволил себе оттаять, и взял из его рук свой плащ. – Князь Авир, благодарю тебя, что ты смог мне так основательно и доходчиво поведать житие первых отцов твоего рода. Теперь мне остаётся уже самостоятельно сопоставить то, что ты рассказал и то, что я знаю сейчас. Надеясь, что в будущем мне удастся найти ответы на то, в чём я сейчас сомневаюсь, и разгадать пока что неразрешимые загадки. До скорой встречи!
– Вы не останетесь на ночь? Может хоть поужинаете с нами?
Старший Ледень отрицательно качнул головой:
– Прости, но ещё есть дела, а после твоей истории что-то мне подсказывает, что надо заканчивать с ними быстрее.
